поперхнулся уже придуманным колким ответом. А потом как-то отстранённо подумал, что прежний Лис – тот, который ещё не добился вечной жизни, – услышав такое, непременно бы нюни распустил. Сейчас он стал сильнее, бесстрастнее. И это хорошо: от чувств только лишние хлопоты. Как здорово, что бессмертие замораживает слишком ретивые сердца.
Нельзя сказать, что Кощеевич совсем ничего не чувствовал. Он мог бы запросто различить свои чувства: вот это – гнев, это – радость. Но их будто бы присыпало пылью. А со временем этой «пыли» будет становиться всё больше. Не зря же его отца называли бессердечным и укоряли в неумении любить.
Но Лис точно знал одно: он должен спасти мать. Даже если ради этого понадобится разрушить города и перевернуть весь мир с ног на голову. Огоньку искренней сыновней любви никакая пыль столетий была нипочём!
– Ты говорила, что можешь помочь, – он улыбнулся Смерти.
– Да.
– То есть можешь сделать всё, что я захочу?
– Даже Смерть не всемогуща, – развела руками Марена. – Но мы можем договориться. Например, в рамках моего основного ремесла. Хочешь кого-нибудь убить?
– Наоборот. Разбуди мою мать, пожалуйста! Она спит вечным сном в башне, вмороженная в нетающий лёд.
– Узнаю Кощееву руку, – Смерть перестала болтать ногами, вдруг посерьёзнев. – Тут помочь не смогу, дружок. Она не жива и не мертва, понимаешь? В общем, не в моей власти. Придётся тебе справляться самому.
Что ж, этого следовало ожидать. Но попробовать стоило.
– Тогда, может, подскажешь, кому можно доверять и на должности назначать? Можно как-то отличить тех, кто мне желает зла и таится?
Марена ненадолго задумалась:
– Ну, дядьку Гидана можешь сразу не рассматривать. Я его сегодня заберу.
– Э-э… ладно. А это вообще кто? – Лис помнил в лицо и по именам многих своих подданных, но всё же не всех.
– Не знаешь? Ну и пёс с ним. А точных способов отличить врага от друга нет. Можно только слушать своё сердце. Оно тебе ещё что-нибудь подсказывает?
– Изредка.
– Вот и пользуйся, пока можешь. Потом перестанет. Думаешь, почему твой отец всех подозревал? Потому что сердце льдом покрылось, перестало биться. Ну и всё. Дальше кругом враги! – Марена протянула ему красное душистое яблоко.
– Это что? – Кощеевич с опаской покосился на фрукт.
– Бери, угощаю.
– Волшебное? А что оно делает?
– Да самое обычное яблоко, успокойся уже.
Лис потянулся, Смерть немного подразнила его, не давая взять угощение, но потом всё-таки отдала. Оно и правда оказалось вкусное. Сочное такое, со вкусом лета.
– Шпасибо, – пробормотал Кощеевич с набитым ртом.
– Вот и люди такие же, как это яблоко. Пока не попробуешь – не узнаешь, что под кожицей, – улыбнулась Марена.
– Знаешь,
