конечно, аминь, навсегда останусь в мире и погрязну в мирских попечениях. Подумав это, я опять ринусь в повозку, а товарищ мой спит, да и только; а я в такой нахожусь борьбе и в смущении, что никакого нет терпения: то бросит в жар, то в озноб, то вылезу из повозки да похожу, то хочу вернуться, то прихожу в ужас, то простираю руки своего сердца к Господу и говорю Ему: «О, Господи Владыко, Человеколюбче, Боже мой! Вот теперь пришла минута подать тебе помощи руку мне, начинающему неудобопроходимый путь, наложившему себе бремя, которое не могу я один без тебя поднять, аще ты, Господи, теперь не дашь мне руку помощи, то навсегда я останусь в мире и погибнет душа моя в сетях мира; Господи, тебе известно, что я начинаю этот путь не для чего-либо мирского, но только для Твоей любви, ибо послушал Твоих Божественных словес, что ежели кто хочет быть Твоим учеником и последователем за Тобою, той должен оставить все: дом, родителей и имение – и идти вослед Тебя; и Ты, Господи, еще прежде зачатия во утробе матери моей назначил меня себе во служение, то пошли мне теперь помощь Твою, а то я никак не могу этого начать своими силами, ибо жалость к родителям и дому совсем снедает меня и останавливает, ибо за утро я должен возвратиться домой, и больше уже вынести не могу».
Потом как начало меня вертеть в уме, то жалостию о доме и о родителях, то паки утешение и радость, что вырвался из миру; и так, слава Богу, проводил первую ночь в пути. Выезд мой – 12 число июля, преподобного Михаила Малеина. Но, однако, до монастыря не мог пищи употреблять; и на квартирах везде меня замечали, что есть у меня какая-то скорбь великая.
Когда прибыли в монастырь, слава Богу, мне стало полегче; я стал позабывать несколько; начал похаживать на клирос почитывать и попевать. Пожив в монастыре два месяца и узнав, что очень близко к дому, то родитель тут может о мне узнать и взять меня домой и нехотяща, то я и вознамерился удалиться уже в дальние страны, чтобы и слуху про меня не было. Вот выйдя из монастыря, я отправился в далекое странствие пешим, а сума у меня была очень тяжелая, ибо я взял много книг с собой, потому что я не думал, чтобы мне далеко уйти; так, чтобы около дома – во внутреннюю пустыню; но так не случилось. Пошел в дальний путь, а денег почти ни копейки, и что у меня было, то все я продал за полцены.
50. Вот я пришел в город ночевать. Из этого города пошли две дороги – одна к нам в город, а другая – в противоположную сторону, что же случилось? Вдруг мне помысл: «Теперь уже пожил в монастыре, и довольно. Воротись домой, полно тебе ходить, ты знаешь, что уже два месяца, как ты из дому; уже сколько родные пролили о тебе слез. О, как ты их теперь утешишь, – это уму непостижимо». Опять представились мне все горести, ужасы и невозможность – иди домой, да и только; всю ночь провел без сна – все боролся с помыслами. По утру на другой день, был день воскресный, всю ночь хозяева промолились
