то ли из каких -то других соображений, он взял, да и сделал Кате предложение. И она, не думая, покатываясь со смеху, согласилась. Естественно, никто не воспринял это серьезно, но не прошло и недели, как Женя снова повторил своё предложение, но на этот раз как положено, с цветами и кольцом. И Катя вышла за него, несмотря на сомнения мамы и ехидные замечания однокурсниц, побывавших пару раз временными хозяйками на Жениной кухне.
Маша была свидетельницей на свадьбе, потом стала крестной Лизы и Дани. Причина, по которой она приехала на дачу вновь, была именно в двойняшках. Завтра у них день рождения. В багажнике машины прячется гора подарков.
– Хочешь, сходим на реку? -спросила Катя.
– С удовольствием, а раки все ещё водятся?
– Только у дальнего берега, помнишь, как Паша и Миша ловили их гарпунами из вилок?
– Вот разбойники, – покачала головой тетя Люся, -надо было их сильней крапивой отходить, – ворчала она, протирая чашку голубым вафельным полотенцем.
Маша и Катя прыснули. Случай с крапивой произошёл за несколько лет до того памятного лета.
Маша, как всегда, приехала к Кате, дом ремонтировали. И Кате пришло в голову, что оставшейся краской на заборе можно что-нибудь смешное нарисовать. Почему-то выбор пал на трёх поросят. Девчонки самозабвенно рисовали хрюшек в пиджачках и шляпках. Когда они закончили, на заборе вышла ужасающая картинка. Больше всего поросята походили на Хрюна Моржова. Пока подруги думали, как исправить этот кошмар, наступил вечер. Девочки оставили краски под забором и удалились в дом. Утром их ждал ещё один сюрприз. Ночью кто-то дорисовал Степана Капусту, но это ещё пол беды, одному поросёнку добавили неприличный жест. Тетя Люся ругалась страшно, отец Кати, когда увидел этот шедевр, схватился за живот, долго смеялся и выдал пару неприличных слов, а потом безапелляционно изрёк: «Убрать, немедленно».
Девчонки закрашивали, перерисовывали, поросята стали гораздо симпатичнее, но стоило им закончить, как то у одной, то у другой хрюшки появлялся жест. Они тёрли руку свиньи растворителем, исправляли. Но как только они отходили от забора, так одно из копытц приобретало исходный вид. Это продолжалось неделю. Однажды вечером тетя Люся поздно возвращалась со станции и обнаружила у забора двоих ребят, один был их сосед -Мишка, местный шалопай, а второго она не знала. Они хихикали и прорисовывали копытца. Тетя Люся сорвала крапиву и отходила безобразников. На визг выскочила мама Миши. Увидев шедевры сына, она пришла в гнев и за ухо повела его домой. А второй мальчишка убегал, сверкая пятками, в прямом смысле этого слова, на бегу он потерял пластиковую шлепку. Утром, у калитки тети Люси, появилась суровая дама неопределенного возраста, за руку она вела красного от стыда мальчишку. Это и был Паша. Его притащили не только извиняться, но и исправлять свои художества. Паша, цветной как вареный рак, ковырял носком ботинка землю. Весь день ему предстояло красить забор, от этого его распирало, он фыркал и зло косился на мать. Катя оценила положение несчастного,
