оперся обоими локтями о каминную доску и закрыл лицо руками.
– Выпей еще, – сказал доктор Кеан. – Ты сегодня заходил к Энтони Ферраре, не так ли? Как он тебя принял?
– Это подводит меня к кое-чему еще, что я хотел вам сказать, – продолжил Роберт, наливая содовую в свой стакан. – Майра ходит туда.
– Куда, в его покои?
– Да.
Доктор Кеан снова начал ходить по комнате.
– Я не удивлен, – признался он. – Ее всегда учили относиться к нему как к брату. Но, тем не менее, мы должны положить этому конец. Что ты увидел?
Роберт Кеан рассказал ему об утренних происшествиях, описав покои Феррары с мельчайшей точностью, которая показала, какое глубокое, неизгладимое впечатление произвела на него их необычность.
– Есть одна вещь, – заключил он, – с которой я всегда сталкиваюсь, я ломал над этим голову в Оксфорде, и другие тоже; я столкнулся с этим сегодня. Кто такой Энтони Феррара? Где сэр Майкл нашел его? Что за женщина родила такого сына?
– Остановись, мальчик! – закричал доктор Кеан.
Роберт вздрогнул, глядя на своего отца через стол.
– Ты уже в опасности, Роб. Я не буду скрывать от тебя этот факт. Майра Дюкен не является родственницей Феррары; следовательно, поскольку она наследует половину состояния сэра Майкла, Энтони должен был предложить определенный курс. Ты, очевидно, являешься препятствием! Это достаточно плохо, мальчик; давай разберемся с этим, прежде чем искать новых неприятностей.
Он взял со стола почерневшую трубку и начал ее набивать.
– Относительно твоего следующего шага, – медленно продолжил он, – не может быть никаких сомнений. Ты должен вернуться к себе домой!
– Что?
– Не может быть никаких сомнений, Роб. На тебя было совершено своего рода нападение, которое только ты можешь отразить. Если ты покинешь свой дом, это повторится и здесь. В настоящее время он, очевидно, локализован. Существуют законы, управляющие этими вещами; законы, столь же неизменные, как и любые другие законы в природе. Один из них таков: силы тьмы (если использовать общепринятое и многозначительное выражение) не могут восторжествовать над силами Воли. После Божества Воля является высшей силой Вселенной. Сопротивляйся! Ты должен сопротивляться, или ты пропал!
– Что вы имеете в виду, сэр?
– Я имею в виду, что разрушение разума и чего-то большего, чем разум, угрожает тебе. Если ты отступишь – ты пропал. Возвращайся к себе домой. Ищи своего врага; стремись вытащить его на свет и сокрушить его! Явления в твоих комнатах принадлежат к одной из двух разновидностей; в настоящее время кажется невозможным классифицировать их более точно. И то, и другое опасно, хотя и по-разному. Я подозреваю, однако, что чисто умственного усилия будет достаточно, чтобы рассеять эти тошнотворные тени. Вероятно, сегодня ночью тебя больше не будут беспокоить, но всякий раз, когда феномены будут возвращаться,