отказывалась верить в версию с подругой. – Уверена, что и тогда находились люди, которые распускали грязные слухи. Так, Сань?
– Если честно, не помню, – призадумалась Александра. – Или я просто не знаю. Но без лишней скромности, в свои двадцать четыре я была определенно способней и сообразительней. Уж в географии точно лучше разбиралась.
Александра пришла на должность секретаря в «Ресурс» еще студенткой вечернего отделения. Компания тогда насчитывала не больше пятнадцати человек, и ее сразу очень тепло приняли. Александра застала еще те времена, когда Лев Борисович был по-настоящему увлечен и даже одержим работой. В поисках выгодных контрактов он лично колесил по клиентам и мог самостоятельно приготовить кофе. Процесс социальной эволюции Льва Борисовича Александра наблюдала воочию. На ее глазах он заматерел, разбогател, обленился и зачерствел. За годы их сотрудничества Лев Борисович несколько раз намекал ей на то, что она могла бы рассчитывать на его благосклонность. Но Александра тактично отмалчивалась, продолжая исправно трудиться. Лев Борисович и сам осознавал несовместимость с миниатюрной помощницей. На фоне ее полного бездействия он перестал с ней заигрывать и сосредоточился на сотрудничестве.
– Если он действительно с Любашей роман закрутил, то об этом очень скоро все узнают. Крутько та еще болтушка, непременно захочет похвастаться, – ехидно улыбнулась Александра. – К тому же, – добавила она, – он не так давно Краюшкину уволить хотел.
– Да?
– Да. Она часто опаздывала. А у него пунктик в отношении секретарей.
– И?
– И ничего. Стало быть, поменял свое мнение, раз не уволил.
Все замолчали. В связь директора с юной секретаршей верилось с трудом. Слышать такие истории от кого-то другого – это одно, а наблюдать подобную собственнолично – совершенно иное. Коллектив небольшой, а все через одного знакомые, друзья и родственники директора. Полно родственников. Девушки озадаченно переглядывались. Столь неожиданные вести стоило обдумать.
*****
Поручив работу над тендером Огуле и Дубинину, директор обрек обоих на вынужденное союзничество. Дружбу они никогда не водили, и до недавнего времени все их общение сводилось к утреннему рукопожатию в офисе и дежурным беседам в курилке.
Дубинин в коллективе слыл человеком непрозорливым. Недалеким. Говорил несвязно и частенько неудачно шутил. Хотя женщинам нравился, как сам же и утверждал. Любил яркие вещички и регулярно ходил в качалку. За утренним кофе он вечно привирал, сколько жмет от груди. Огулю рассказы Дубинина забавляли. Он нередко подтрунивал над ним, переспрашивая о его спортивных достижениях. Сам Огуля спортом не занимался и походил на классического диванного болельщика с некритичным пивным животом. Одевался скучно, а свое частое похмелье маскировал интенсивным ароматом терпкого парфюма.
После ухода Баранова оба рассчитывали заполучить себе его клиента, но быстро осознали, что совместными усилиями добьются большего.
