style="font-size:15px;"> Соседка фурией ворвалась в квартиру и сразу же начала принюхиваться, изображая из себя служебную собаку-ищейку, выискивавшую наркоту.
Уперев руки в бока и приняв гордую позу, именуемую в народе «сахарница», соседка, милая женщина по имени Люся, жена со стажем- семь лет, одиннадцать месяцев и тридцать дней, принялась вопить.
– Где он? Настька, не доводи до греха! Где ты его прячешь?
Настя слегка пожала плечами.
Кто «он» в пояснении не нуждалось. Упырь, кобель, кровопийца, забравший лучшие годы жизни, упомянутой Люськи – это ейный муж Михаил, парень на все руки и не только.
Кобелина по имени Михась, наверняка, в очередной раз задержался на работе и пылающая негодованием Люська, подозревающая благоверного во всех смертных грехах разом, рванула на поиски.
– Так, – лениво подумала Настя, скрывая за зевком понимающую усмешку. – у Гавриковых Люська побывать уже успела, у Карпухиных, судя по всему, тоже. Вон, щека у Люськи расцарапана, не иначе как Наташка Карпухина отбивалась и всячески противилась внезапному обыску. Конечно, Наташка самогон гонит, зачем ей такие шумные свидетели? А я, третья по счету – накал ещё не сбит, но горло болеть уже начинает. – и, мило улыбнувшись, предложила ревнивой соседке. – Чаю, Люсь? С баранками?
– Засунь себе эти баранки знаешь куда? – разъярённая Люська куницей металась по крохотной квартирке, попутно выглянув на балкон и хлопая дверцами шкафа. – Нету, что ли?
– Нету. – Настя продолжала улыбаться резиновыми губами. Задолбала её эта ревнивая курица, наглая, горластая и бесцеремонная – по два раза в неделю с обыском заявляется. И Михась ненаглядный, задолбал – где, спрашивается, шляется, в то время, когда у жены нервное расстройство происходит?
– Ты моя последняя надежда была. – всхлипнула Люська неожиданно жалко и почти мирно. – Гаврикова в «больничке» лежит, а Карпухина – в санаторий укатила.
– А, как же, Петриковы и Усик? – удивилась Настя. – Обычно ты и к ним на огонёк заскакиваешь.
– В этот раз я с них сразу начать решила. – Люська продолжала хлюпать носом. – Мишка, как с цепи сорвался, гад! Всю неделю где-то шляется, домой к ночи приходит и сразу – носом к стенке. Он меня разлюбил-л-л, скотина! – ныла соседка, размазывая сопли по лицу. – У нас сегодня праздник – годовщина, а он шляется где-то.. Завел себе мышь длинноногую..
– Тушканчика, что ли? – неловко попыталась пошутить Настя.
– Сама ты.. тушканчик! – неожиданно грубо и басисто рявкнула зареванная Люська. – Я к ней, как к подруге, за сочувствием и пониманием, а она..
«Когда это мы с тобой задружить успели?» – вяло удивилась Настя, но вслух сказала иное:
– А, как же, – хмыкнув, обвела взглядом квартиру. – обыск и допрос с пристрастием? Разве подруги так поступают?
– Конечно, подруга. – упрямо мотнула головой Люська, тряся бигудями. – Не с Усик же мне дружить? Она, стерва, мне щеку расцарапала. Как я теперь.. поцарапанная?
И Люська, душераздирающе
