в деревне. Давно не смазанные петли скрипнули, дернув за нервы, когда Ульв толкнул створку пяткой.
«Так, дальше кто? – задался вопросом Ярдар. – Угу, Гисли, ты у нас к столу первый бежишь, тебе и погребок искать для наших припасов. Пока пусть тут полежат, а ты полазай по подвалам. Если нужна будет помощь в переноске, так задействуй Балакари с Офридом, покуда их на стражу не позвали. Магнус, без тебя я никуда, да и ты, Торгрим, оба пойдете со мной крепость осматривать. Нам тут долго сидеть, а чтобы чувствовать себя как дома, для начала хорошо бы выяснить, где чего находится. Пойдем сначала по этажам. Хочу я посмотреть, каков зал правителя в этом замке».
Решено – сделано. Дува поправил лук на плече, прихватил из корзины булку и пошел к лестнице в башню. Эгиль, не слишком довольный скорой отправкой в дозор, поплелся за ним, сначала распихав по карманам пару яблок, солонину, хлеб и сунув под мышку бутыль вина. Гисли почесал за ухом, прикидывая, в какой стороне спуск в подземелье, а затем махнул рукой и, наугад, пошел в правую галерею, сгинув в непроглядной тьме. Балакари двумя быстрыми движениями отряхнул стул возле того же круглого столика и развалился на нем, широко разведя ноги в черных кожаных штанах. Для поддержания зловещего образа, который ему льстил, он частенько наряжался в черное. Офрид присел прямо на стол.
Ярл же с двумя провожатыми направился к одной из двух загибающихся лестниц, размещенных по бокам от прохода на башню. Вскоре бряцанье их мечей захлебнулось в густой тишине.
Глава 3
На заднем дворе, словно на лугах после дождя, поднимался туман. Запах сырого сена повеял из пустеющих стойл. Тихо поскрипывали деревянные калитки конюшен, хотя ветра не было. Притихшее стадо покорно шло, ведомое братьями. Ульв, разгоняя марево руками, направился к стойлам, проверить, сойдут ли они для животных, или уже утратили уют, прогнили и развалились.
Отодвинув калитку, липкую от тумана, воин севера заглянул в хлев. Изнутри он выглядел как длинный коридор с несколькими входами, разделенный дощатыми стенками на ячейки. Ячейки устилали копны сена, местами синего и черного. Как ни странно, сено сохранилось, пусть и не в лучшем виде. Ульв прокрался, точно расхититель, в темнеющий коридор. На миг ему послышалось приглушенное временем блеянье овец, а может, то блеяли овцы, охраняемые продрогшим Бергфинном. На следующем шаге, под ногой, раздался долгий хруст медленно ломающейся под давящим весом кости. Присев на корточки, Ульв поводил ладонью по соломе и неприкрытым ею холодным камням. Под руку попалось ребро овцы, рядом валялись и другие. Осмотревшись, он обнаружил, что все ячейки завалены костями домашних животных, погибших от голода. Именно эта мысль пришла в голову старшему сыну Олава Острозубого. Что-то случилось с последними владельцами замка, и скот некому было кормить.
«А сена почему так много осталось?! – ударило ему в голову. А если болезнь?!» – последовала еще более ошеломляющая идея. Невольно отряхнув руки, Ульв попятился
