им означает, что существуют миллионы «червоточин», связанных между собой квантовой спутанностью, и находятся они в гипергалактической структуре групп квазаров.
Человеческой цивилизации было известно порядка пяти-шести десятков «червоточин». А тут миллионы – и это лишь те, которые можно увидеть при помощи квантовой спутанности. Той самой квантовой спутанности, благодаря которой они с Касси и провернули свое мошенничество.
Информации становилось все больше.
Впечатляющие группы квазаров, пусть и содержащие в себе квадриллионы звезд, оказались лишь кирпичиками стен, нитевидных скоплений и полей галактик всей наблюдаемой Вселенной. Точки начали принимать знакомые очертания. Белизариус распознал Великую Стену Геркулеса – Северной Короны – огромное скопление галактик, протянувшееся на двести миллиардов световых лет, крупнейшую из структур во Вселенной, известных человеку. И, похоже, линии квантовой спутанности вели к миллиардам точек, распределенных по всей этой структуре.
Но если каждая линия спутанности, которую они видят, ведет ко входу в сеть Осей Мира, созданную Предтечами, выходит, что эта сеть непредставимо больше, чем думали люди. Вероятно, Предтечи колонизировали значительную часть известной людям Вселенной. Возможно, они даже не исчезли. Возможно, входов в Оси Мира настолько много, что Предтечи попросту потеряли из виду те несколько десятков, которые нашли люди.
Мозг Белизариуса лихорадочно осознавал увиденное. Как расширение Вселенной может влиять на время и синхронность в окрестностях «червоточин»? Они не могут все быть синхронизированы. Смещение Вселенной в процессе расширения должно сместить и некоторые из «червоточин» в прошлое или будущее относительно друг друга. Как же Предтечам удавалось жить в условиях этой немыслимой сети? На что может быть похоже их общество, учитывая такой размер населенного пространства, который занимает изрядную часть всей Вселенной?
«Квантовые интеллекты, – обратился Белизариус к двум безличным интеллектам. – Мы не знаем, являются ли эти точки входами в Оси Мира или чем-то еще. Нам необходимо получше изучить ближайшие. В системе эпсилона Индейца, у Бахвези, у Земли, в близлежащих системах, которые нам уже известны».
Квантовые интеллекты не глупы. Наверняка они со временем пришли бы к такому же решению, но приобретенные от Homo quantus инстинкты распознавания закономерностей провоцировали их точно так же, как и самого Белизариуса, просто наблюдать математическое и физическое великолепие космоса.
Квантовый интеллект в его мозгу начал выдавать другую информацию. Вместо немыслимо громадной картины Великой Стены Геркулеса – Северной Короны – появилось нечто намного меньшее. Пять точек, без соотнесения с чем-то еще, без масштаба, без реального ощущения какой-либо линейной привязки к реальному миру.
«Что это?» – спросил Белизариус.
«Бахвези», – ответил
