движением черного саперного сапога.
– Итак, первый вопрос твоего экзамена, Сисястый. Если кто-нибудь скажет «Дай списать» во время годовой контрольной, что ты ответишь?
– Да! – без запинки воскликнул Бен. – Я отвечу «да»! Конечно! Хорошо! Списывай, что хочешь!
Острие ножа продвинулось вперед на два дюйма и ткнулось Бену в живот. Холодное, как ванночка с кубиками льда, которую только что достали из морозильника. Бен отпрянул. На мгновение мир поблек. Губы Генри двигались, но Бен не мог разобрать ни слова. Генри говорил, как телевизор с выключенным звуком, и все вокруг начало вращаться… вращаться…
«Не смей грохнуться в обморок! – завопил панический голос. – Если грохнешься, он так разъярится, что может убить тебя!»
Мир вновь сфокусировался. Бен увидел, что и Виктор, и Рыгало перестали смеяться. Вроде бы занервничали… почти испугались. На Бена это подействовало, как прочищающая мозги затрещина. Он понял: они не знают, что может сделать Генри, как далеко может зайти. «Каким бы ужасным тебе это ни казалось, и пусть на самом деле все ужасно… может, даже еще немного ужаснее, ты должен думать, – сказал он себе. – Если ты никогда не думал раньше и не будешь думать потом, сейчас тебе лучше подумать. Его глаза говорят о том, что нервничают они не зря. Его глаза говорят о том, что он чокнутый».
– Неправильный ответ, Сисястый, – услышал он голос Генри. – Если кто-нибудь скажет тебе «Дай списать», мне по фигу, что ты сделаешь. Дошло?
– Да. – Живот Бена сотрясался от рыданий. – Да, дошло.
– Что ж, хорошо. Первый ответ – неправильный, но главные вопросы еще впереди. Ты готов к главным вопросам?
– Я… наверное.
К ним медленно приближался автомобиль. Запыленный «форд» модели 1951 года, на переднем сиденье сидели старик и старуха, словно пара всеми забытых манекенов из универмага. Бен увидел, как голова старика медленно повернулась к нему. Генри подступил к Бену, пряча нож, и Бен почувствовал, как острие уперлось ему в живот чуть повыше пупка. По-прежнему холодное. Он не понимал, как такое может быть, но чувствовал идущий от острия холод.
– Давай кричи, – предложил Генри. – Потом тебе придется собирать твои гребаные кишки с кроссовок. – Они сблизились на расстояние поцелуя. Бен чувствовал сладкий запах «Джуси фрут» в дыхании Генри.
Автомобиль поравнялся с ними и покатил дальше по Канзас-стрит, медленно и важно, словно платформа на Параде роз.
– Хорошо, Сисястый, теперь второй вопрос. Если я скажу «Дай списать» во время годовой контрольной, что ты ответишь?
– Да. Я отвечу «да». Сразу же.
Генри улыбнулся:
– Это хорошо. Ты ответил правильно, Сисястый. А теперь третий вопрос. Я хочу быть уверенным, что ты этого не забудешь. Как это сделать?
– Я… я не знаю, – прошептал Бен.
Генри улыбнулся. Так радостно, что лицо его на мгновение стало чуть ли не красивым.
– Я
