оживший кошмар – Гордон Рамзи.
Ропот прошел по аудитории. Со всех сторон вскрикивали:
– Это Рамзи! Сам Рамзи!
– Вау! Я и не мечтал увидеть его в первый день учебы!
– Мой кумир!
И только я одна рвала взглядом на части патлатого кумира молодежи.
– Профессор Тирк, позвольте мне провести посвящение мальцам. Я слышал, этот курс особенный… – И Гордон так многозначительно начал искать взглядом среди адептов кого-то. Через три секунды поняла: меня.
Леденящий душу холод прошелся по позвоночнику.
Все, мне конец!
Такая самонадеянная, я совсем забыла, что это адепты легко примут меня за парня, потому что все выпуклости стали почти впуклостями, а вот главгад прекрасно знал, какая я даже в таком виде.
Сейчас тело чуть окрепло, стало чем-то средним между моей нормой и высушенной версией меня в его хрустальном гробу, но для него узнаваемо!
– Сворски? – Гордон обратился ко мне, как к приятелю, громко и издалека. – Выглядишь… невыспавшимся!
Все внимание снова мне одной. Еще издевается! Раз узнал, то сразу сказал бы, так нет, цирк для потехи устроит?
Руки под столом сжались в кулаки, что не укрылось от парней рядом. Я так и почувствовала немое удивление и два скошенных в мою сторону взгляда.
Эта скотина всегда виртуозно издевалась надо мной и моей семьей. Может, хоть попытаюсь разоблачить его здесь? Может, хоть кто-то усомнится в нем и скинет с личного пьедестала кумира? А то тошно же слушать, какой этот гад распрекрасный, когда проткнешь – а из него гниль польется.
Мой отец тоже верил ему безоговорочно. И братик души не чаял. И где они сейчас? Кормят червей!
– Что такое, Сворски? Язык растворился во рту? О вашем красноречии среди дам ходят легенды. – Гордон плавно двинулся в мою сторону, и я вжалась в спинку скамьи.
Перед глазами мелькнуло наше знакомство. Подворотня. Я вместе с братом окружена четырьмя бандитами. Рукав платья порван, сумка стала добычей, а растрепанная я, судя по жадным взглядам, должна быть следующей жертвой. И тут, словно из ниоткуда, вышел высокий блондин. Тогда он шел точно так же, как и сейчас. Уверенно, глядя прямо в глаза, с едва приподнятыми уголками губ, в которых затаилась сама смерть.
Только сейчас блондин лихо откинул распущенные длинные волосы на ходу, а потом остановился в начале нашего ряда столов. Улыбка, которая появилась на губах, плотно ассоциировалась с облизыванием пасти хищника перед пиршеством.
Съест меня сейчас и не подавится. Или, еще хуже, снова запрет у себя и…
Тут моя мысль споткнулась о фразу Гордона Рамзи:
– Или ты можешь только милым леди, вроде моей племяшки, лить воду в уши?
Сказал и, довольный эффектом, развернулся и пошел к двери, приказав всем:
– За мной, адепты. Устрою вам адскую прожарку в честь первого дня. За все благодарите
