проблемах? Невыплаченных долгах, например.
– Какое там! Наоборот, был очень даже веселый… черт бы его драл! Что он только в ней нашел? Ни рожи, ни кожи. Девки сейчас – закачаешься. Если б хоть такую выбрал, а то… тьфу, прости господи!
Королек смотрит на часы.
– Ну, девчата, пора мне. Ната, если хочешь, могу подбросить до работы.
– Наточка, милая, дорогая, не оставляй меня одну! – дико вопит Нинка. – Я ж умру со страха! Хочешь стать моей компаньонкой? Буду жалованье тебе платить. В два… в три раза больше, чем в твоем паршивом салоне. Потом – мамой клянусь! – отпишу магазинчик, станешь богатой. Такая удача один раз в жизни выпадает. Решайся, Натка! Скажи: да!
– Извини, Ниночка. Нет.
– Дуреха, упускаешь такую удачу. В последний раз предлагаю. Ну!.. Ладно, живи уродом. Я еду к тебе. В салон. Ты же можешь торчать там часами. Вот и я с тобой заодно. А ты топай, – бросает Нинка Корольку. – Нам надо одеться, Натку я отвезу сама.
И она удаляется в спальню наряжаться.
– Крутая особа, – хмыкает Королек.
Какое-то время Нинка добросовестно околачивается среди антиквариата, с наслаждением разглядывая старинный ширпотреб, но это занятие скоро ей надоедает. Позабыв все ночные страхи, она уматывает к косметологу, однако перед уходом берет с меня слово, что переночую у нее.
К концу рабочего дня Нинка опять заскакивает в салон и, как бесценный груз, доставляет меня в свою квартиру. На ней траурное платье, но излучает она безудержную энергию.
– Оформляю все документы на себя. Займусь Владькиными торговыми точками по полной программе! Ох, даже руки чешутся!
– Зачем это тебе, Нин? Ты же сама твердила, что магазинчики работают, как часики. Стоит ли вмешиваться? Только испортишь.
– Э, нет, людишек надо держать в кулаке, по себе знаю. К тому же я без дела пропаду. На корню сгнию. Не поверишь, сегодня впервые за несколько лет человеком себя почувствовала. Ожила, понимаешь?
– Погоди, ты что, забыла вчерашние угрозы? Кто тебя защитит, если так открыто мотаешься по городу?
– Не трепыхайся, подруга. Следователю, который ведет дело Владьки, я уже все рассказала. Он железно пообещал обеспечить мою безопасность. Толковый мужик, я в него просто влюбилась. Квартира уже на прослушке.
Но, несмотря на браваду, Нинка тщательно проверяет замки и засовы – надежно ли заперты? – и принимает перед сном убойную дозу снотворного. Что не слишком помогает: ночью она ворочается, три раза будит меня стоном и пришепетываниями, а утром признается, что сон был паскудный. Когда же пытаюсь вызнать, что ее мучило, ни за что не сознается.
После этой ночи Нинка – что удивительно – два дня меня не беспокоит. И я, уже успевшая привыкнуть к круговерти жутковатых событий, начинаю скучать. На третий день после обеда она появляется в антикварном салоне – по-прежнему в трауре, но возбужденная и веселая.
– Натка, не поверишь, это такое сладкое чувство – быть
