style="font-size:15px;"> Он опускается ко мне, приходит, жаркий и голодный. Ложится сверху, и я его тут же обнимаю. Не знаю, наверное, я просто сошла с ума! Иначе, почему я с ним на всё согласна…
Макс впивается в мой рот, с зубами, агрессивно. Прерывистым дыханьем сквозь поцелуи жалит щеки, шею. Спускается на грудь, руками мнёт, сжимает, тянет пальцами соски. Вбирает жадно в рот, и снова зубы! Сосёт, прикусывает. Мне больно, стыдно, сладко, страшно… и прекрасно! И я смотрю, не отрываясь, на его тёмную голову на фоне моего слишком белого тела, запустив пальцы в его густые волосы.
Макс прерывается, оставив груди, лицом уткнувшись в ямку между рёбер. Он дрожит, как от перенапряжения, но потом справляется с собой, дыхание становится ровнее. Лицом втираясь в моё тело, спускается всё ниже. Целует мягко у края рёбер, потом в живот, в лобок, в сгиб ноги у паха. И отстраняется. Властно раздвигает ноги, оглаживает бёдра сильными руками. Он что-то тихо шепчет, что, не слышно. Разглядывает меня там, и мне неловко. Не надо там смотреть! Я пытаюсь сдвинуть ноги, от него закрыться. Он гневно шикает и держит, распахивает шире. И я впервые в жизни ощущаю чужое касание в тайном месте, где и сама себя стесняюсь трогать.
Макс открывает меня пальцами, исследует и изучает. Наклоняется между моими раздвинутыми ногами. Впивается в промежность горячим ртом, лижет и тут же кусает. Находит клитор, втягивает в рот, бьёт языком, присасывается с силой. Я выгибаюсь, не в силах справиться с собой от этой ласки на грани боли. А его пальцы тянут узкий вход, ласкают изнутри, и вот опять укус! Потом настойчивая нежность языка, невыносимая, растущая, и я взрываюсь с тихим всхлипом! Меня колотит и трясёт, трепещет тело, сжимаясь в диком ритме, обхватывая его пальцы. Я бьюсь на одеяле…
– Ты сладкая… – говорит Макс глухо. Он поднимается, садится на коленях между моих раскинутых бессильно ног. Проводит снизу вверх по мокрой щели.
Не дожидаясь, пока закончится владеющая мною дрожь, он приставляет член к влажному входу. И даже сквозь туман последних отзвуков удовольствия я чувствую, что у него там как-то опасно много. Но не могу пошевелиться, я в парализующей истоме.
– Прости, малыш, – шепчет мой мужчина, бросая на меня пронзительно острый взгляд.
И я ощущаю пугающее давление чего-то округлого, огромного, сминающего моё тело, продавливающего, рвущего и вширь, и вглубь. Он давит больно, несмотря на то, что у меня там всё сейчас расслаблено и мягко. И узкий вход с трудом, но поддаётся, впускает внутрь гигантский орган, растягивается многократно. Я чувствую, как продолжается движение, как он вдвигается в меня всё глубже этой распирающей огромной толщиной. Я напрягаюсь, замираю от страха и зажмуриваю глаза, изо всех сил впиваясь пальцами в одеяло.
Движенье прекратилось, Макс достиг преграды. Он смотрит мне в глаза поплывшим пьяным взглядом и отстраняется, почти что до конца выходит. И резко, с силой бьёт, держа меня за бёдра. Я судорожно всхлипываю. Он рвёт препятствие и заполняет всю меня, сам проникая лишь чуть больше, чем наполовину. Его трясёт, и он прерывисто и шумно дышит, раздувая ноздри. Саднящая тупая
