долгожданным губам.
Ани горячо отвечает, обвивает руками его шею, ластится, показывает, как скучала, в Хосрове последние барьеры своей податливостью крошит.
– Почему ты не присутствуешь на ужине? Почему тебя вообще не видно?
– Господин Кан, он сделал мне подарок, – вмиг погрустнев, опускает глаза Ани.
– Что за подарок? – тень недовольства ложится на лицо Хосрова.
– Он отдаёт меня своему воину, – самоконтроль прощается с девушкой, повисшая на реснице слеза срывается и разбивается о палец мужчины.
– Какому воину? – цедит сквозь зубы Хосров, с трудом сдерживаясь, чтобы не раскрошить стену позади парня.
– Ли Хаону.
– Щедрый подарок, – цокает языком Хосров, – отдаёт тебя самой последней мрази, значит.
В Хосрове котлы ярости бурлят, и он не знает, к кому именно она сейчас направлена, но готов в них и Арслана, и Хаона утопить.
– Тебе не о чём беспокоиться, – вновь притягивает к себе девушку, зарывается лицом в ее шею, пытается хоть немного свою ярость прикосновениями к той, кто его с ума сводит, унять. – Ни один мужчина в этом мире и пальцем к тебе отныне не прикоснётся, потому что ты моя.
***
Хосров, оставив Ани, быстрыми шагами покидает комнату. Он выбегает во двор и сразу идёт к Хану, которого конюх собирается увести в конюшню. Хосров отнимает поводья и запрыгивает на коня. Его воины, которые только уселись в саду и взяли в руки чаши, второпях несутся к своим коням и срываются за своим господином. Поглядывающая из-за кустов в саду на двор Юна, думает, интересно, каково это, когда любишь вот так сильно. Следующую горькую мысль о том, что она вряд ли узнает, ее так никогда не полюбят, она сплёвывает с травинками, которые жевала, и возвращается копаться в саду.
Арслан вместе с войском находится за городскими стенами, где был до этого и Хосров, который взял перерыв. Гуук ставит новую тактику, и в сборе весь командующий состав и основные отряды. Арслан видит несущегося к ним галопом Хана, из-под бьющихся о камни копыт которого разлетаются искры. Клубы пыли поднимаются над землёй, оставляя за всадником и его верным конём серо-ржавое облако, в которое сразу же попадают следующие за ним воины.
– По чью он душу? – натянув поводья Маммона, останавливается рядом с Арсланом хмурый Гуук.
– Сейчас увидишь, – подмигивает ему Кан и следит за стремительным приближением Хосрова. – Раз, два, три.
Хосров на скаку вынимает из ножен меч и, пролетая мимо коня, на котором сидит Хаон, замахивается. Голова мужчины катится под ноги Хана и отлетает в сторону. Хосров убирает меч, на всей скорости натягивает поводья Хана и останавливается напротив Арслана. Кан с ухмылкой всматривается в забрызганное чужой кровью лицо, а потом, вздохнув, тянется за мечом:
– Скольких уже ты убил из-за нее? Двоих? Так вот я третий.
– Я не подниму против тебя меч из-за женщины, – одаривает его надменным взглядом Хосров.
– Из-за
