хотелось закричать, чтобы дети быстрее бежали к тротуару, но так он, возможно, спровоцировал бы панику, и ребенок, который был в опасности, испугавшись, побежал бы не в ту сторону.
Семь секунд. Джим услышал приглушенное рычание мотора. Оно тут же перешло в рев, от которого, казалось, могут лопнуть перепонки. На вершине холма возник пикап. Он буквально взлетел на секунду. Солнце засверкало на ветровом стекле и хромированных деталях, словно это была не машина, а огненная колесница, спустившаяся с небес в судный день. Передние колеса с визгом опустились на асфальт, громыхнул кузов.
Пять секунд.
Дети бросились врассыпную. Все, кроме мальчика с пшеничными волосами и фиалковыми глазами. Он просто стоял (шнурок на одной его тенниске развязался), сжимая в руках ланчбокс с яркими наклейками из мультфильмов, и смотрел, как с холма надвигается пикап. Он не мог двинуться с места, будто чувствовал, что это не машина, а сама судьба, от которой не уйти. Это был мальчик лет восьми или девяти, и он был обречен.
Две секунды.
Джим бросился наперерез пикапу будто бы в замедленном, словно во сне, прыжке «ласточкой» со скалы в море. Он подхватил мальчика и, пролетев по низкой дуге, упал на тротуар и перекатился в засыпанную жухлыми листьями сточную канаву. Боли от удара об асфальт он не почувствовал, вероятно, от ужаса и всплеска адреналина. С таким же успехом он мог упасть на мягкий густой газон.
Ничего оглушительнее рева пикапа Джим в жизни не слышал, как будто громыхало у него внутри. Что-то, как тяжелый молот, ударило его по левой ноге, и в ту же секунду жуткая сила скрутила лодыжку, словно тряпку. Обжигающая боль молнией пронзила ногу до бедра и разорвалась в тазобедренном суставе, как бутылочная ракета в ночном небе на Четвертое июля.
Холли смотрела в спину мужчине, который чуть не сбил ее с ног. Она разозлилась и очень хотела сказать ему пару ласковых, но еще до того, как дошла до перехода, на вершине холма появился серо-красный пикап: он летел, словно выпущенный из гигантской пращи. Холли застыла на тротуаре.
Казалось, рев двигателя магическим образом замедляет время – каждая секунда тянулась не меньше минуты. Незнакомец подхватил мальчика и прыгнул – стремительно и грациозно. Холли наблюдала за происходящим, как за безумным уличным балетом в замедленном действии. Бампер пикапа ударил незнакомца в левую ногу. Холли в ужасе смотрела, как кроссовок мужчины, вращаясь, взлетает высоко над дорогой.
Мужчина с мальчиком катились к сточной канаве, пикап вильнул вправо, перепуганная регулировщица выронила знак «стоп», пикап врезался в припаркованную у тротуара машину, мужчина с мальчиком замерли, пикап перевернулся на бок и, высекая из асфальта желто-голубые искры, заскользил вниз по улице. Все это Холли скорее сознавала, чем видела, ее внимание было приковано к кроссовку, который все вращался в воздухе. Наконец он завис на фоне синего неба (Холли казалось, что это длилось вечность), а потом, так же медленно вращаясь, начал опускаться к земле. Холли смотрела, как загипнотизированная, не в силах оторвать глаз – ее преследовала жуткая мысль, что в обуви осталась оторванная ступня
