несчастье, он почти не говорил. Я запомнила только, что это было где-то в Сибири. Что-то случилось с техникой, они попали в аварию и замерзали на голом снегу. Было несколько человек пострадавших, а он отморозил и руки, и ноги.
Удивительно, сколько в нем силы, веры в жизнь и какого-то особого светлого восприятия всего происходящего. И я как-то даже позабыла, что у него рук нет, мы там на лавочке даже целоваться начали…
Но когда я собралась домой – время-то уже позднее, – он вызвал мне такси, и я не позволила за себя заплатить. Сергей очень этим возмущался, протестовал. Но я единственный раз воспользовалась тем, что у него нет рук – он-то не мог отдать деньги таксисту, только требовал, чтобы тот сам взял их у него из нагрудного кармана. Но я не позволила.
Встречались мы еще несколько раз. Как-то был сильный ливень, дорогу невозможно перейти из-за сплошного потока воды, и я собиралась отменить свидание, но не смогла дозвониться. В результате пришлось идти чуть не по колено в воде, и я пришла в гости вся мокрая.
Сергей тут же выдал мне халат, отправил в ванную комнату, а сам включил камин. И возле этого камина, между развешанной для просушки одежек, мы весь вечер смотрели его картины. Они были такие же светлые и жизнерадостные, как и он сам.
Закончилось все не так, как мне бы хотелось. Сергей говорил, что собирается уезжать, так как мэр Таганрога приглашает его переехать на юг и возглавить местную организацию инвалидов, а полпред Южного федерального округа предлагает заняться проблемами инвалидов всего округа.
И незадолго до его отъезда мне на работу позвонила какая-то женщина.
– Вы Света? – напористо спросила она. – Это вы звонили Сергею?
– Да.
Мне была неприятна манера, в которой она со мной разговаривала. И после этого я не пошла провожать Сергея, а разговор по телефону получился каким-то скомканным.
Много позднее выяснилось, что этот звонок никакого отношения ко мне лично не имел. Звонили другой Свете и совсем по другому поводу. Но телефон-то рабочий, на одном номере четыре телефонных аппарата и среди сотрудниц было несколько моих тезок. В общем, недоразумение получилось.
Но с тех пор прошел уже год. И что-либо исправить, наверное, уже невозможно.
На этом месте Светлана грустно прервала рассказ, а я решила, что настало время взять инициативу в свои руки.
– Ты помнишь, в каком веке мы живем?
– А что?
– А то, что телефон изобретен уже более 100 лет назад.
Я подтянула к себе аппарат и набрала «008».
– Скажите, пожалуйста, номер справочной службы Таганрога.
Мне продиктовали ряд цифр.
Я снова потыкала в телефонные кнопки:
– Как позвонить президенту вашего общества инвалидов? – спросила я у откликнувшегося из трубки голоса. И записала еще несколько цифр.
Вот так все просто. Оказывается, для того, чтобы исправить положение, кажущееся безнадежным, иногда достаточно
