одной.
Кать, ты мне так и не ответила, как ты себя чувствуешь?
Чувствую себя нормально. Всё хорошо. Пожалуйста, иди отдыхать, я немного побуду на кухне и приду к тебе.
Давай я заварю тебе чай?
Давай. Паш, как-то у меня всё не ладится. Проблемы на работе, и ещё эта чёртова авария.
Работа и авария – это не вся твоя жизнь, – между делом заметил Паша. – Мы с тобой много раз говорили об этом. Ты жива и это – самое главное. Машина застрахована, работа – ты уже сколько лет там, и постоянно что-то происходит и, если я не ошибаюсь, в большей степени, это не от тебя зависящие вещи.
Паш, мне плохо сейчас. Работа и авария – это часть моей жизни! Давай, ты не будешь читать мне мораль, не до этого…
У меня даже не было такой мысли. Твой чай, – поставив кружку перед Катей, он развернулся и направился в спальню, – спокойной тебе ночи.
Катя ничего не сказала ему в ответ. Чай так и остыл не- тронутым.
День сменялся новым днём. Что-то едва уловимое происходило в отношениях Кати и её мужа. Они начали часто ссориться по серьёзным причинам и по мелочам. Это стало входить в привычку. Не проходило и дня, чтобы не произошло какой-нибудь вспышки непонимания между ними. Столько лет в браке, счастливом и спокойном сменились взаимными обвинениями и упрёками.
Катя стала ещё позже возвращаться домой с работы, Паша часто уезжал в выходные, дни. Катю злили проявления подросткового возраста у девочек, она срывалась и на них. Паша защищал дочек. Обида была со всех сторон.
В какой-то момент Кате стало неприятно даже прикосновение мужа – она одёргивала его.
– Кать, у тебя появился другой мужчина? – как-то спросил её муж.
– Не говори глупости, – раздражённо ответила она.
– Я не понимаю, что происходит между нами: я люблю тебя, но мы не можем находиться вместе, рядом и пяти минут.
Она молчала. У неё не было других отношений, не было увлечений. Ей было физически не до этого. Снежный ком работы навалился на неё, почти накрыв собой.
– Паш, я не знаю, что тебе сказать. Я сама думаю об этом. Что-то со мной происходит: меня нервирует всё, мне хочется бежать в никуда, не останавливаясь. И делать мне это хочется самостоятельно.
–Ты ведь понимаешь, – если ты убежишь в никуда, вопросы не решатся.
–Паша, не трогай меня сейчас. Я не хочу об этом говорить, – на мгновение она замолчала, – может, и хочу, но не знаю о чём именно говорить.
– Давай, я помогу тебе?
Ты не сможешь.
А я попробую. Садись.
Она села за стол, он сел напротив.
Расскажи мне, что тебя бесит во мне, за что ты меня ненавидишь?
Паша, не усугубляй, – злит!
Я задал тебе прямой вопрос и хочу получить прямой ответ.
Она не знала, что говорить. В ней бурлило столько чувств, обид и претензий, невысказанных за все эти годы слов.
Начинай.
Она не могла. Она смотрела перед собой в стенку и не смогла ничего сказать.
