растворятся оба в нем.
И напряжённый до предела,
Войдёт он в горло глубоко.
Она хотела беспредела,
И совершит его легко.
И гениталии лаская,
Освободившейся рукой.
Доводит все уже до края,
И говорит себе, – Постой.
Его отпустит на свободу,
И отдалит на время страсть.
В ее реке нет места броду,
И не спешит она упасть.
Расставив ноги, а руками,
Срывая нежно лепестки.
Уже река за облаками,
А он берет ее соски.
И нежность входит чистотою,
И заполняет ее зад.
Ну что сравнить с той красотою,
И нет уже пути назад.
Хотя другой итог хотела,
Она привыкла на спине.
Но вот уже вся обомлела,
И он похоже не в себе.
Движений тех неповторимых,
Так насмотрелся старый дуб.
И в мыслях сам застыл гонимых,
Но дуб похоже однолюб.
Не выпуская свое счастье,
Она ложится на живот.
И только всплеск его участья,
И общий там водоворот.
Они сольют всю радость вместе,
И мокро там, и хорошо.
И дух живой живёт в невесте,
И им так хочется ещё.
И дуб проникся общей страстью,
И захотел такой любви.
Подруги нет к его несчастью,
А одному ведь не с руки.
И гениталии замшели,
Их ведь попробуй отыщи.
Хотеть тогда, когда хотели,
Теперь остались лишь прыщи.
Лист облетел, сырая осень
Лист облетел, сырая осень,
Дожди, туманы – каждый день.
Вкусить любви ты хочешь очень,
Но и она на солнце тень.
Совсем одна и вечерами,
Ты не включаешь больше свет.
С собой обмолвишься словами,
И перестанешь ждать ответ.
А так влечет и нестерпимо,
И целовать, и обнимать.
А время быстро мчится мимо,
Тебе его уж не догнать.
Сегодня встала рано утром,
И все решила изменить.
И тем своим особым чувством,
Сама себя будешь любить.
Смывая в душе части лени,
Ты выйдешь чистой к зеркалам.
Тебя когда-то так хотели,
Но было им не по зубам.
Как начинать ты не решила,
Надеть белье, остаться так.
И в мыслях даже не спешила,
И был какой-то легких страх.
Ты
