мелких тарелок под закуску и принеси Сергею Сергеевичу пепельницу из зала. Пепельницу она принесла, но с горкой окурков.
Людмила Ивановна, резко схватив её, выкинула всё содержимое не в мусорное ведро, а в форточку, чем ещё больше поразила гостя. Теперь он знал, от чего у неё оконное стекло потеряло прозрачность.
Когда стол был приготовлен, она и Яна сели к столу. Поставив дочке отдельную тарелку с разносолами и лазоревый сироп в графинчике Людмила Ивановна, сказала:
– Яна завтра ты на тренировку не пойдёшь. И ты больше заниматься в Сибири не будешь. Найдём тебе другую базу, но тренер будет всё тот же Сергей Сергеевич. Мы сегодня с ним окончательно порвали с клубом.
Яна расправлялась со своим блюдом и, услышав неприятную новость, насупилась.
– Мам я тебя, что – то в последнее время совсем переставала понимать. Где твой богатый новый лист? Где Лондон?
– Яна обстоятельства в жизни бывают сильнее людей, – вступился за мать Сергей Сергеевич, – сегодня они нас частично победили, а завтра, думаю, всё образуется. Мы не проиграли. Будем с тобой заниматься на другой спортивной базе. Вопрос я этот вскоре решу.
– И продажа дома у нас обломилась, – огорчила она вновь дочь. – Мой придурковатый брат и твой дядя, слышать не желает ни о какой продаже. Хаджа ещё не знает, но вчера Валерка вечером приехал с больницы и прогнал строителей с участка.
– Ой, мама! – вскрикнула Яна, – да ты понимаешь, что строители там уже возвели нулевой цикл и обложили его красным кирпичом. Сейчас Ходжа с тебя деньги будет просить за сделанную работу.
– Знаю я всё, а ты забирай своё корыто и иди к себе. Нам с Сергеем Сергеевичем посекретничать надо.
Яна взяла тарелку и ушла с ней в свою комнату.
– Напильник ему в зубы, – крикнула она дочери в спину, – я его что насильно под автоматом заставляла дом возводить. Куда он спешил, оформил бы бумаги и строил. Пускай теперь долбит бетон. Он ему дороже обойдётся, чем заливать, – захохотала она.
– Что действительно он нулевой цикл сделал? – открыв рот, – спросил Сергей Сергеевич.
– Давай выпьем вначале, а после я тебе расскажу. Вот этот сироп можно добавлять в водку, – постучала она пальцем по графину. – Это божественный эликсир жизни. Нервы успокаивает лучше любых таблеток и убаюкивает хорошо без всяких колыбельных песен.
Она открутила пробку от бутылки и налила по пол стакана водки ему и себе. Они выпили и закусили. Вытерев свои губы замусоленным фартуком, она внезапно расхохоталась.
– Мне с этим домом ужасно везёт. В позапрошлом году, когда умерла мама, брат мой надолго попал в больницу. Я хотела продать его. Пришли покупатели, мы с ними поторговались, и они мне дали задаток триста тысяч. Обещали в конце сентября отдать оставшуюся сумму, после того как они соберут окончательную сумму и оформят купчую. Они, значит, жили всё лето в доме, собрали богатый урожай. А в октябре заявились ко мне и потребовали вернуть задаток. Сказали, что передумали покупать дом
