мы куда-нибудь не ушли и не заблудились.
– А по-моему, он нас на остров не пускает, – сказал Вовчик, и Пельмень с Витькой прямо остолбенели, услышав такую неожиданную версию.
Через минуту Витька обрёл дар речи и воскликнул:
– Точно! Как это я сам не додумался! – и вдруг пронзительно заорал на Вовчика: – Ты не умничай! У меня тоже голова имеется!
– А я чего? – вздрогнул Вовчик.
– А-то я не вижу, чего! – шумел Витька.
Вовчик, поднёсший было к своей голове согнутый палец, торопливо его отдёрнул, оправдываясь:
– Это я просто шляпу поправить.
– «Шляпу»! Шляпу, её рукой поправляют, а не согнутым пальцем!
Вовчик со всех сторон внимательно разглядел свой палец, будто увидел его впервые, и пояснил:
– Это его от занозы скрючило.
И, подтверждая сказанное, принялся с увлечённым видом выковыривать невидимую занозу.
– Теперь нам просто необходимо побывать на этом острове, – остывая, сказал Витька.
– А может, не надо, – засомневался Пельмень.
– Надо! – суровым голосом одёрнул его Витька.
– Конечно, надо! – поддакнул ему и Вовчик, который делал вид, что пытается вытащить не видимую глазу занозу.
Витька покосился на него, но промолчал, а Пельмень, зная Витькин непреклонный характер, с вздохом спросил:
– А как мы со двора уйдём незаметно?
Вовчик перестал без толку расковыривать свой палец и сказал:
– Надо дождаться, когда Чук уснёт.
– Так он тебе и уснул! – не поверил в такую затею Витька.
– Уснёт! – заверил Вовчик. – Только его надо как следует накормить.
– Это правда, – со знанием дела согласился Пельмень. – Меня всегда после еды в сон тянет. Хоть сопротивляйся, хоть не сопротивляйся. Я один раз горячих пончиков объелся и прямо на ходу уснул… Чуть под машину не попал, – похвалился он.
– Вот! – поучительно потряс выздоровевшим пальцем Вовчик. – Объестся Чук и уснёт. А если даже и не уснёт, всё равно ему будет лень гоняться за нами по лесу… Мы и убежим.
Витьке пришлось согласиться, что Вовчик, хоть он и приличный зануда, нашёл выход из положения.
– Что ж… – сказал он. – Можно рискнуть… Не сидеть же истуканами до возвращения Петровича…
А Вовчик вовсю уже суетился вокруг заартачившегося Пельменя, насильно стаскивая с него рюкзак:
– Давай, давай, не жадничай! Потом тебе всё в тысячу раз компенсируется!
Но это заявление никакого впечатления на всегда уступчивого, на всё согласного Пельменя не произвело.
– А ну снимай рюкзак! – с негодованием гаркнул Витька. – Это, между прочим, для общего дела требуется!
Возможно, Пельмень в самом деле проникся душой к общему делу, а может быть, просто решил ещё больше не разволновывать Витьку, только он хоть
