совсем мальчишка, и сейчас он был напуган.
Шубин обернулся в другую сторону, спросил одного бойца, другого. Противотанковых гранат не было ни у кого.
– Ладно, обойдемся и без гранат… – пробормотал Шубин.
Он огляделся вокруг. Капитан сам не знал, что хочет найти. Лом? Какой-то рычаг? Тут его взгляд упал на плащ-палатку лейтенанта Либера. Она была аккуратно свернута и лежала чуть в стороне. Шубин схватил скатку, выглянул в окно. Самоходка развернула башню еще правее и сейчас обстреливала трансформаторную будку.
– Тебя как зовут, солдат? – спросил Шубин спасенного им бойца.
– Петя Колышкин, – ответил солдат.
– Вот что, Колышкин, слушай команду. Когда я вылезу наружу, следи за самоходкой. Если она так и будет бить по будке – пускай бьет. А если повернется в нашу сторону, стреляй в нее, старайся попасть в смотровую щель.
– Но я не попаду, товарищ капитан, – возразил солдат. – Я не такой меткий.
– Ничего страшного, зато их внимание отвлечешь. Все, я пошел.
И Шубин, отставив в сторону автомат, налегке, с одной лишь скаткой в руке, скользнул за окно склада. Здесь он распластался на земле и пополз к самоходке. Ползти среди развалин было даже легче, чем в полях подо Ржевом: везде валялись обломки зданий, какие-то ящики, груды кирпича, за которыми можно было укрыться. Чем ближе Шубин подползал к цели, тем больше становилась самоходка; она вырастала почти до неба. Как можно справиться с такой громадиной? Тем более что у него не было даже гранаты… Однако у Шубина был план.
Когда до самоходки оставалось метров двадцать, ее башня пришла в движение. Она повернулась в сторону капитана, установленный на ней пулемет стал выискивать его на земле. Однако Шубин был уже в непростреливаемой зоне. К тому же со стороны склада донеслись выстрелы, винтовочные пули звенели, попадая в броню самоходки. Это Петя Колышкин отвлекал на себя внимание экипажа орудия. И немцы поддались на уловку: орудие снова повернулось, уставившись в окно, из которого стрелял Петр.
«Надеюсь, на этот раз он сообразит отпрыгнуть», – успел подумать Шубин. Но вообще-то теперь он думал только о самоходке. Он был уже совсем близко, в двух-трех метрах. Тогда он распрямил скатку в руках и, когда подобрался к орудию вплотную, вскочил, забрался на броню – и набросил плащ-палатку на башню. При этом постарался расправить плащ так, чтобы он закрыл все смотровые щели.
Экипаж самоходки «ослеп» – орудие не могло двигаться, не могло вести огонь. А Шубин достал свой «ТТ», приставил ствол пистолета к одной из смотровых щелей и нажал на спусковой крючок. Он услышал, как внутри башни раздался крик. Тогда капитан перебрался к другой щели и произвел выстрел сквозь нее тоже.
Тут он услышал, как внизу, у днища, открывается водительский люк. Все правильно: экипаж не мог открыть верхний люк, этому мешала плащ-палатка. Поэтому немцы решили выбраться через нижний люк. Шубин поспешил на ту сторону, где находился
