попросили его о столь никчёмной помощи!» – раздраженно подумала я, напряженно пытаясь не придавать значения близившийся встречи.
Мы договорились встретиться с ним возле небольшого супермаркета неподалёку от дома Насти. На улице уже совсем стемнело, уличные фонари тоскливо освещали наш путь, а прохладный ветер безжалостно трепал волосы. Машины со свистом пролетали по дороге, оставляя за собой удушливый смрад, небо затянулось густыми серыми тучами, упрятав в своё мрачное одеяние полную луну. Но отчетливее всего ощущался внутренний трепет: назойливый, пугающий, который отгоняла я тяжкими усилиями, и с каждым пройденным метром больше и больше хотелось мне броситься наутёк, только бы вновь не видеть его надменного лица. И вот, подходя к супермаркету, на лавочке завиднелась знакомая высокая фигура и расправленные широкие плечи. Я молча переглянулась с подругами. Энн презрительно сощурила глаза, а Настя еле заметно кивнула, кажется, она тоже разделяла мои чувства. Мы подошли к лавочке, а Вова тут же вскинул свою лобастую голову. Его взгляд быстро прошёлся по нашим лицам, и когда пронзительные голубые глаза на мгновенье встретились с моими, мне невольно захотелось стушеваться в ближайший угол. Но лицо Вовы было раздражающе спокойным, а глаза выражали до боли привычное бесстрастие, будто мы и вовсе не расходились на несколько месяцев, словно он и не догадывался о том, сколько душевных пыток мне пришлось испытать за все это томительное время.
– Привет, – коротко отчеканил Вова, сильнее запрятав шею в свою серую ветровку от вечернего холода, а может и от неловкого смущения.
Интересно, насколько выносимо ему было стоять под моим испепеляющим взглядом? А затем за нашими спинами послышались тяжёлые шаги. Дружно обернувшись, мы увидели приближающихся Макса и Киру. Внутри меня все неожиданно сжалось от напряжения, воздух, казалось, моментально пропитался враждебностью и общей неестественностью, а краем уха я ясно услышала, как Энн шепчет невнятные оскорбления. Но тем не менее, я продолжала, словно зоркая сова разглядывать прибывших мальчишек, с которыми когда-то меня объединяла крепкая двухлетняя дружба.
Когда мне было всего-то шестнадцать лет, на одной шумной тусовке, полной пьяных подростков, мы с Энн познакомились с этими ребятами, а именно с Вовой у меня завязались отношения. И казалось было, все шло мне на руку – целый рой бабочек запорхал у меня под рёбрами в познании неистовой первой любви. Мне казалось, что наконец, сумела обрести я то, о чем мечтала темными ночами, будучи лишенной отцовской ласки и мужского плеча, в котором нуждалась больше всего на свете. А для Вовы все было иначе. Для него я являлась лишь временным этапом в его буйной жизни, но даже после рокового расставания мы с Энн остались в образовавшейся компашке. Я проводила время с ребятами в полном саморазрушении, наблюдая, как любимый моему сердцу человек быстротечно забывает обо всем, что когда-то нас связывало. Одним вечером, переполненная собственным горем, закутавшись
