я подняла глаза на Алексея.
– Ну мало ли, вдруг ты предпочитаешь борщик по древним украинским традициям.
Пожав плечами, я беру ложку и начинаю есть. Боже, это невероятно! Мы однажды были в украинском ресторанчике с Пашей, так вот, тот борщ – жалкое подобие этого!
Алексей тоже предался пищевому разврату, и несколько минут мы молча просто ели, изредка поглядывая друг на друга. В моей голове в этот момент бродили мысли, что вряд ли между людьми разных сословий – в России!!! – возможны хоть какие-то отношения. То есть, получается, в глубине души я уже допускала их наличие между нами, и это даже не вызывало протеста. Почти. Потому что я все еще оставалась вдовой, муж мой умер совсем недавно, и дыра в сердце не собиралась так быстро затягиваться. А животную похоть можно вполне контролировать, для того нам и дано сознание.
– Почему хирургия? – внезапно прозвучал вопрос, заставивший меня отвлечься от созерцания вида за окном.
– Наверное, больше всего по душе, – пожала я плечами, скользнув взглядом по казавшимся сейчас зелеными глазам и снова принявшись разглядывать сосны на участке. – Терапия точно не мое. Акушерство тоже. Поэтому остается только хирургия. Тем более, что сейчас, немного поработав, я уже могу точно сказать, что мне нравится. А вы?
– Я – сын врача, внук врача и другого пути и не было. Правда, какое-то время отец с мамой не жили вместе, и мы вообще не общались, но после школы я нисколько не раздумывал, куда поступать – документы только в мед подавал. Не так давно мы с отцом возобновили отношения. Не без конфликтов, конечно. И в этом доме я живу только когда он отсутствует, так как тут алабаи, надо за ними ухаживать, они не подпускают никого, кроме отца и меня. Это наша общая тема, как оказалось.
– Я слышала, что у вас клиника своя, – смутилась я.
Да, сестры в отделении частенько обсуждали врачей, и я периодически становилась свидетельницей этих бесед. Шиловский фигурировал в них чаще всего, так как был не женат, а еще и владел клиникой пластической хирургии. Каждая незамужняя медсестра мечтала, что он обратит на нее внимание и умчит на Бали, сделав предложение.
– Клиника отца, я совладелец, – нахмурился мужчина. – Ну и оперирую там тоже, на зарплату хирурга особо не пошикуешь. Приходится крутиться. Вообще, у меня есть квартира в городе, там раньше мама жила. Сама понимаешь, не хочется находиться среди ее вещей, каждая несет воспоминание. Сейчас там ремонт, еще и поэтому приходится тут обитать. С другой стороны, Лидия меня любит, да и лес за забором несет умиротворение. Любишь за грибами ходить?
– Какие сейчас грибы-то? – смутилась я, представив, как мы бродим с ведерками и ножами среди деревьев.
– И то верно! – Алексей отставил тарелку и потянулся, после чего глянул на меня. – Ну что, Лера-Валера, готова?
К чему это? Я распахнула глаза и словно кролик на удава смотрела, как мужчина встает из-за стола, отодвинув стул, а затем идет в мою сторону.
– Ты
