чехол для пищали, по примеру фильмов об американских ковбоях. Старший брат Богдан подшучивал над мной, но я молча делал своё дело. А вот Потап серьёзно относился к придумкам своего подопечного, он был воин опытный и знал, что в бою любая мелочь может склонить чашу весов на твою сторону. Я долго думал над тем, что делать с фитилём. Чтобы приготовить фитиль к стрельбе, нужно разжечь огонь кресалом. Занятие не быстрое, а в сырую погоду почти невозможное. Пришла мысль сделать запальный шнур, по примеру бикфордова шнура, который будет вспыхивать от кресала и кремня. Пропитав смолой нитки и вываляв их в порохе, сплёл в одну верёвочку. Такой шнур зажигался достаточно быстро от кресала, а от него можно запалить фитиль пищали. Время экономилось в разы. Для себя я уже решил, что обязательно придумаю пистоли с кремневым замком в ближайшем будущем. К тому же кузнец Томила Железняк оказался очень талантливым мастером, сходу понял мою затею и обещал подумать пока боярин Волжин вывозит всех на поместный смотр. Не зря его отец выкупил в Москве в закупы. Через неделю после пасхи выехали в Москву. Из Рыльского поместья приехал боярский сын Руслав Щепков, привел с собой пятнадцать боевых холопов. Щепков в боярских сынах числился у Волжина уже пять лет. Евстафий Волжин в этом году выставлял сто двадцать воинов, с учётом сыновей и себя.
До Москвы добирались две недели из-за обоза, в котором везли палатки и шатры, корм для лошадей, вместе с заводными лошадьми всадников и обозных лошадей получалось две с половиной сотни четвероногих передвижных средств. Запас еды для себя, пищали, запас стрел, сменную одежду и прочее, что могло пригодится в походе. Вроде на смотр едут, а может получится, что исполчат их и направят сразу на несение службы. По дороге я внимательно слушал разговоры, пополняя знания о местном времени. Выяснилось, что кроме детей, что уже видел, у боярина Волжина были ещё малютки, но умерли в младенчестве. Узнал и о размерах имений своего отца, количестве деревень и домов в этих деревнях. Смотр поместного ополчения проходил в двух верстах от самой Москвы. На поле расположились шатры и палатки приехавших, а кто-то поставил татарские юрты. Народу собиралось много. Я почему-то испытывал волнение, хоть и немного. Однако смотр прошёл без замечаний к боярину Волжину. Меня внесли в реестр ополчения, теперь я стал новиком, таких ещё называли «детскими».
Расскажу немного о проведении смотра, эта процедура небыстрая, проводят смотр дьяки из Разрядного приказа. Боярину Волжину принадлежала боевая единица, которую по-старому называли «списса» или «копьё», по-новому называли проще «сотня». Сам боярин считался «сотенным головой». Такая сотня в поместном войске была наименьшей тактической единицей. Когда настала очередь поставить в ряд свою сотню Евстафию Волжину. Получилось так, что проверять подошёл дьяк Разрядного приказа Василий Иванович Карасев. Карасев и Волжин знакомы много лет и даже дружат, когда-то начинали в поместном войске ратниками, не одну сечу прошли вместе.
