передача герою некого завещания или дара.
… Павел рассказывал о Японии, где он провел не малую часть, своей жизни, о тамошней бюрократии, средневековых пережитках и менталитете японцев. Иногда, прерывая рассказ, вдохновенно декламировал танки. Я, слушал его, разомлев от горячего саке и креветочного супа, а в голове, между тем, вертелся вопрос. Почему этот ценитель красоты и знаток востока, решил вдруг свести счеты с жизнью?
– Понимаю, о чем вы хотите спросить, – будто прочитал мои мысли Павел, и с серьезным лицом сообщил, что устал от бессмертия.
"Точно, сумасшедший! Сейчас опять в дурь попрет," – подумал я, внутренне напрягаясь. А собеседник, тем временем, придвинул к себе портфель, с которым не расставался, даже собираясь прыгать под поезд. Предмет, который он оттуда извлек, был одновременно похож на огромную компьютерную мышь и на половинку переросшего яйца Фаберже. Непонятные символы тонкой вязью покрывали его отшлифованную поверхность. И все же некоторые признаки указывали, что это не артефакт древнего культа, а предмет имеющий отношение к технике.
– Вот оно мое проклятие и бессмертие! – с театральным жаром произнес несостоявшийся самоубийца…
Далее автор описывал, как собеседник героя получил этот предмет от пожилого японца и принял эстафету проходящего уже много столетий эксперимента. Денис пробежал это место, особо не вчитываясь. Сразу было видно, что переизбыток технических подробностей делал эту часть повествования читателю не интересной. По редакторской привычке, он уже начал правки. А суть авторской задумки сводилась к тому, что представители некой инопланетной цивилизации изобрели прибор позволяющий вернуться в собственное прошлое, не стирая при этом памяти. И теперь они проводят эксперимент на землянах. Автору, казалось, что он должен хотя бы вкратце посвятить читателя в технику "перехода". Но куда интересней было эмоциональное состояние героев…
… Павел говорил с возрастающим жаром, и в глазах, все яснее проступало безумие:
– Представьте, что раз за разом проделываете один и тот же путь, длинною в десятилетия. Вы возвращаетесь, то в свою юность, то в детство, и каждый раз с надеждой что-то изменить и исправить. Иногда, кажется, будто получилось. Жизнь вошла в другое русло. Но потом все возвращается на круги своя. Прав был старик Шопенгауэр! Характер человека, это рамки его свободы. Представьте узкий туннель, которой можно пройти по самому центру, можно шарахаться от стены к стене, но все равно будешь двигаться в заданном направлении. Не единожды я клялся себе, что достигнув отправной точки, уничтожу этот дьявольский прибор. Но потом соблазн сделать еще одну попытку брал вверх. А сегодня, почувствовав, что опять готов сорваться, решил покончить все разом… Если бы кто-то сумел избавить меня от этого проклятия!
– А вы подарите мне эту штуковину! – сказал я и тут же пожалел об этом. Взгляд его сверкнул
