так же тихо. – Она уже устала.
Я вижу, как напрягается его подбородок. Вижу, как недовольно он прищуривает глаза. Как холоднеет его взгляд. Рядом со мной снова хищник. Тот самый, который когда-то молниеносно и бесстрастно направил на меня пистолет. Тот самый, который исчезал по ночам и отсутствовал почти до самого утра. И который приезжал со сбитыми костяшками, молча и незаметно ложился обратно в «нашу» постель. Безжалостный, дикий и неуловимый Беркут. И никто и ничто не сможет на него повлиять. Все, что он делает, происходит по только его личному желанию. И если он сейчас с чем-то мирится, то значит сам считает это правильным.
Неожиданно Рома перехватывает мое запястье уверенным движением. Я перевожу взгляд на крепкие мужские пальцы. Моя рука кажется такой маленькой в его огромной ладони. Я помню, как он…
– Яна, когда ты расскажешь?
Отворачиваюсь тут же.
– В более подходящий момент.
Глава 13
Когда настанет тот самый более подходящий момент, я не знаю. Эта мысль не даёт мне покоя.
Я стараюсь сосредоточиться и плавно выворачиваю руль. Ненавижу водить.
За рулем езжу уже два с половиной года. Особо не напрягаюсь, но при каждом удобном случае предпочитаю вызывать такси. Да и вообще уже так хочется, чтобы кто-то взял на себя хотя бы часть моих хлопот. Заносил домой тяжелые пакеты с продуктами. Менял перегоревшую лампочку, разбирался, почему интернет не работает, откапывал зимой машину от снега… иногда печаль разъедает душу, так хочется элементарной заботы… И вот теперь в моей жизни есть Антон, который не против все это делать, но…
Теперь этого мало для меня. Не хватает чего-то… не хватает…
– Мам, а скоро мы уже приедем к тёте Лиде?
– Да, малыш, подъезжаем.
Эту женщину я готова носить на руках. Она одна поддержала меня, когда жить не хотелось. Она одна приняла меня после побега из родного города: беременную, перепуганную, запутавшуюся.
У меня даже мысли не было об аборте, но в тот момент я не представляла, как жить дальше. Без образования, без работы, без жилья. А возвращаться назад было смерти подобно. Я боялась теней прошлого. Но Лида протянула мне руку помощи. Когда я сказала, что беременна, ее глаза засверкали и наполнились слезами.
– Мне-то Бог не дал детишек. А у тебя вон какое счастье.
– Да… счастье, – ответила я тогда грустным шёпотом, – только что теперь делать. Счастье растить надо, а я одна. Без работы, без стабильности…
– Ишь, че удумала… да некоторые за такое счастье готовы душу дьяволу продать, а ты слезы льёшь. Работы нет? Ну так вытирай тушь и иди, устраивайся. Поживёшь у меня пока. А я с ребеночком буду нянчиться. Ян, от любимого-то хоть?
– Да. От любимого.
– А что ж он за тобой не едет? Женатый, что ли?
– Нет его в живых больше. Никогда он уже не сможет за мной приехать.
– Вот горе-то какое, горе… Бедная ты моя,
