женится» (письмо от 14/26 дек. 1838 г., л. 2)83.
Т.е. дожидаться времени, когда можно будет жениться на внучке Е.А. Верещагиной. Кроме писем последней, других свидетельств о том, что Арсеньева не хотела отношений внука с женщинами, нет.
Были ли сказаны бабушкой Лермонтова подобные слова («не хочу, чтоб он при жизни моей женился»)? Если да, то при каких обстоятельствах, в каком контексте? Кто начинал подобные разговоры? Была ли реальная невеста или гипотетическая? Не может ли быть так, что Елизавета Алексеевна, пригубив чарочку, доверительно, как на исповеди, поведала близкой родственнице о борьбе со своим чувством гипертрофированной любви? Религиозная Арсеньева понимала, что такая любовь нарушает заповедь «не сотвори себе кумира», и боролась со своей натурой, о чем, кстати, сама говорила в приводимом уже нами ранее письме к П.А. Крюковой84. Е.А. Арсеньева радовалась успехам внука не только в учебе и творчестве: «…я рада, что он любит по балам ездить…»85, – сообщала она тому же адресату. М.Н. Логинов (родственник Елизаветы Алексеевны по линии Арсеньевых) писал о ней:
Она была женщина чрезвычайно замечательная по уму и любезности. Я знал ее лично и часто видал у матушки, которой она по мужу была родня. Не знаю почти никого, кто бы пользовался таким общим уважением и любовью, как Елизавета Алексеевна. Что это была за веселость, что за снисходительность! Даже молодежь с ней не скучала, несмотря на ее преклонные лета86.
И еще один момент: представьте, что Лермонтов действительно надумал жениться. Слабо верится, что его кто-нибудь мог бы остановить. В любом случае история не сохранила доказательств того, что Е.А. Арсеньева каким-либо образом препятствовала личной жизни внука. Это факт.
Исследователи еще часто упрекают Елизавету Алексеевну в лукавстве: дескать, года себе специально прибавила и называла себя старухой, чтобы внуку блага выпрашивать. Как видно из письма Верещагиной, окружающие сами звали Елизавету Алексеевну старухой; да и вообще в то время женщина за 45 считалась за старуху. Это факт. Года прибавила… А не прибавила ли она себе года после смерти мужа, с той целью чтобы обезопасить себя от нового замужества? Почему бы и нет? Заметим, что современники вспоминают, что Елизавета Алексеевна постоянно одевалась в темную одежду…
Сохранилось единственное письмо Елизаветы Алексеевны, адресованное Михаилу Юрьевичу. Поэтому приведем письмо полностью:
Милый любезный друг Мишенька. Конечно, мне грустно, что долго тебя не увижу, но, видя из письма твоего привязанность твою ко мне, я плакала от благодарности к богу, после двадцати пяти лет страдания любовию своею и хорошим поведением ты заживляешь раны моего сердца. Что делать, богу так угодно, но бог умилосердится надо мной и тебя отпустят, меня беспокоит, что ты без денег, я с десятого сентября всякой час тебя ждала, 12 октября получила письмо твое, что тебя не отпускают, целую неделю надо было почты ждать, посылаю теперь тебе, мой милый друг, тысячу четыреста рублей ассигнациями да писала к брату
Там же, с. 47-48.
Новые материалы об Е.А. Арсеньевой // М.Ю. Лермонтов. Кн. II. Т.45-46. М.: Изд-во АН СССР, 1948. С. 641-660. С. 648
Там же, с. 646.
Там же, с. 641.
