умирает от чахотки (туберкулеза), очень распространенной в то время болезни.
Каковы же взаимоотношения Елизаветы Алексеевны и Юрия Петровича? Они просты: Юрий Петрович хоть и дворянин был, по меркам тещи, не очень богат. Но он безумно любил ее дочь и поэтому вошел в их семью. Всякие сплетни об измене зятя или об избиении им жены разбиваются о камень безграничной любви Арсеньевой к дочери. Елизавета Алексеевна никогда, ни при каких обстоятельствах не позволила бы обидеть или расстроить дочь, тем более не могла этому способствовать. Здесь опять вспомним сказки о кучере или французском еврее Леви: да от них бы мокрое место осталось, посмей они прикоснуться к Машеньке.
Мария Михайловна рожала в Москве. Этому есть объяснение: здоровье матери уже к тому времени было слабое, требовались специалисты. Повитуху-предсказательницу оставляем в стороне. Скорее всего, после родов стало ясно, что надежды на долгую жизнь Марии Михайловны призрачны. И, понимая это, Юрий Петрович не мог отказать в просьбе тещи назвать сына именем Михаил: для тещи это утешение в двойном горе. Юрий Петрович мог бы еще гипотетически иметь наследника, а для Елизаветы Алексеевны уже не было никаких надежд. Оставшиеся чуть больше двух лет жизни Марии и мать ее, и муж посвятили ей. Мария Михайловна вела дневник, куда вносила записи, стихи, там же писали и ее близкие. В дневнике были признания Марии в любви к мужу. С ними соседствовали слова, написанные Елизаветой Алексеевной: «Милой Машеньке. Чего пожелать тебе, мой друг? Здоровья – вот единственная вещь, которой недостает для счастья друзей твоих. Прощай и уверена будь в истинной любви Елизаветы Арсеньевой»27.
Все слезы и печали Марии Михайловны после родов связаны с пониманием угасания жизни. Мария богата, молода, любима всеми, у нее родился сын… и она должна умереть. Кто не оплакивал бы на ее месте свою долю?
Мать М.Ю. Лермонтова умирает 24 февраля 1817 года (по ст. ст.). Родные в горе. Если верить сплетням, Елизавета Алексеевна выгоняет с глаз долой Юрия Петровича, а позже дает ему деньги за то, чтобы он оставил внука ей. Вряд ли имели место подобные сценарии. Скорее всего, не сразу, но встал вопрос о будущем Мишеля, но не о том, с кем он будет жить, а о его материальном обеспечении. Юрий Петрович понимал, что сын должен быть обеспечен. Елизавета Алексеевна была того же мнения. И вот на этой почве, вероятно, произошло непонимание между тещей и зятем. Попробуем представить позиции обеих сторон. Елизавета Алексеевна небезосновательно полагала, что Лермонтов может жениться еще раз. В таком случае приданое Марии, которое Арсеньева не могла сразу после свадьбы выплатить супругам, может попасть не в Мишенькины руки. Кстати, нет доказательств, что Елизавета Алексеевна не выплатила сразу же наследство дочери по злому умыслу. Возможно, деньги требовались на свадьбу, на поддержание здоровья… Арсеньева полагала, что у нее наследство, которое теперь должно было бы достаться внуку, будет в лучшей сохранности. Потому и выплатила с отсрочкой 25 тысяч
Щеголев П.Е. Книга о Лермонтове. Вып. 1. Л.: Прибой, 1929. С. 18.
