в своей карьере. Это оказалось правдой и стало большим ударом для чувствительного Вацлава.
Кроме того, из-за очень нерегулярной помощи Томаша брошенной семье, Элеонора чувствовала себя крайне неуверенно. У неё развился страх голода, она боялась, что однажды её детям и ей самой нечего будет есть. Но ответственность за избежание этой ситуации она возложила на Вацлава. Видимо потому, что он остался единственным мужчиной в семье. Стасик был инвалидом. С детства она внушала Вацлаву, что он должен учиться, стать артистом, зарабатывать, содержать семью, чтобы они не умерли с голоду. Должен, должен, должен. Для любого ребёнка, такая с детства навязанная ответственность – непосильная ноша, что уж говорить о Вацлаве, с его тонкой душевной организацией. В итоге, повзрослев, чтобы он не делал – он выполнял программу, которую мать записала ему на подкорку – спасал семью от голода, в прямом смысле. Часто это было в ущерб себе, своей личности, но его любовь к матери была безграничной.
Элеонора умерла в Париже в 1931 году в возрасте 75 лет. Ей было суждено увидеть мировую славу своего сына-гения Вацлава, а затем его ментальную смерть, также пережить физическую смерть своего старшего сына Станислава. После того, как Вацлав заболел, мать прожила ещё 12 лет. Последние годы своей жизни она провела в инвалидной коляске, так как из-за диабета ей ампутировали одну ногу. В этот период у неё было много времени, чтобы подумать о своих ошибках, которые она совершила в отношении своего Вацлава: о своей патологической ревности к женщинам, вследствие которой она настойчиво толкала своего «традиционного» гениального мальчика в руки взрослых «нетрадиционных» мужчин, о навязанной ему ещё в детстве гипер-ответственности за благополучие их семьи и судьбу недееспособного старшего брата, о неприятии женитьбы сына, его желания быть счастливым в личной жизни. Воспользовалась ли Элеонора этой возможностью?
Дошкольное детство Вацлава Нижинского
Фактически все биографы, историки балета и авторы статей, когда пишут о раннем детстве Вацлава, позволяют себе подобные заявления: «С детства Нижинский производил впечатление заторможенного, неуклюжего, туповатого малого. Ребёнка с признаками аутизма». Вот так, берут и ставят диагноз. Откуда же взялись эти сведения? Единственным свидетелем, кто оставил воспоминания о дошкольном детстве Вацлава, является его сестра Бронислава. Надо учитывать, что мемуары Брониславы Нижинской вышли в свет в 1981 году, то есть до этого о раннем детстве Вацлава вообще не было никакой информации. Есть описание детства Нижинского у Ромолы (её книга была опубликована в 1933 году), но надо понимать, что Ромола написала то, что рассказал ей сам Вацлав, как он сам помнил своё детство. И там тоже нет ничего «такого», за что можно уцепиться «доброжелательным» биографам. (По мере повествования я буду часто обращаться к книге Ромолы).
Вот как Ромола описывает детство Вацлава: «Их жизнь была бесконечным путешествием. Она состояла
