исчезла с такой скоростью, будто в полночь должна была превратиться в тыкву. Идеально, черт побери! Ему только гемора не хватало разыскивать приблудную шлюшку, которой вздумалось потрахаться.
А взгляд так и магнитило к развороченный кровати. И ещё пятну… Реально, что ли, не тронутая? Быть не может! Не вели себя так неопытные в постели. Раскованно, свободно… Член заинтересовано дернулся от одного воспоминания о недавней близости.
Герман нахмурился, недовольный реакцией собственного тела. И волк, засранец, молчал! Сидел глубоко под кожей – хоть бы вякнул. Странно… Герман опять посмотрел на пятно. Помнится, слышал он о специальных операциях, что девичью честь восстанавливали. Может, в этом дело? Или он слишком торопился? Но куколке не было больно! Физическое страдание пахло совершенно особенно, давая понять, что женщине нехорошо.
Ничего такого в помине не было!
И все же девочка сбежала, роняя тапки. В прямом смысле!
Блядь, вздумалось же Варгу позвонить! Вместо роскошной ночи сиди теперь, гадай, где девчонка бегает. Ещё и без туфлей. Застудится ведь, заболеет… А может, найти? Просто ради любопытства, что за красота такая прискакала.
В голове царил полный раздрай. Забыть или нет? Привычка против любопытства… Черт, вот за бабами он ещё ни разу не бегал!
Поднявшись, Герман пошел к бару и достал бутылку виски. Открутил да прямо из горла и опрокинул. Огненный комок прокатился по горлу и рухнул на дно желудка.
Стеклянное донышко стукнулось о столешницу, а Герман пошел к разбросанной одежде. Да гори оно все синим пламенем!
***
Узнает.
Кап.
Не узнает
Кап.
Узнает…
Тугая капля набухла и осталась висеть на кончике гуська. Влада протянула руку и сбила прозрачный комочек в раковину. А потом вгляделась в зеркало. На нее смотрело всклоченное нечто с фиолетовыми мешками под глазами и россыпью пятен на шее. Выходные – это слишком мало для исчезновения синяков.
Сволочь шерстяная… Всю искусал, как не загрыз вообще? И ноги до сих пор дрожат – ходить невозможно!
– Кобель, – прошипела, стискивая кулаки, а внизу приятно так сжалось.
Секса хотела, значит. На, получи! Пятилетку в одну ночь, так сказать. Самую роскошную и ужасную одновременно.
Нет, Влада не билась в истерике по поводу утраченной девственности. Это давно стало для нее обузой, потому что она, черт возьми, живой человек! И видеть, как зажигают и зажимаются парочки, уже попросту завидно. Но не с альфой же! Не с собственным босом, чтоб его блохи искусали!
– Не уз-на-ет, – повторила по слогам.
Она была слишком размалевана. Одета и накрашена так, что сама не верила, что в косметике скрыты такие возможности. А что касается Ярского… Девок у него без малого дофига, ещё истинная сверху. Нет, серую-мышку-Владу никто не станет искать.
Но уволиться придется.
