правления от отца. Хеопс был жестким и авторитарным правителем, он не признавал слабости в подчиненных, а уж тем более в своем наследнике. Он воспитывал Джедефра похожим на себя, внушая сыну собственные понятия о мире и его месте в нем, а к Микерину относился равнодушно. Зато мать души не чаяла в нежном спокойном сыне. Хенутсен быстро поняла, что Джедефр для нее недосягаем, и ей оставалось только смириться с неизбежным. Всю свою материнскую любовь она направила на младшего ребенка.
Микерин рос любознательным и умным мальчиком. Его привлекали законы природы и разнообразие животного мира. В отличие от своих старших родственников Микерин не интересовался охотой и войной. Он мог долгими часами сидеть в тени деревьев и любоваться рекой. У него была тесная связь с матерью, и им обоим доставляло большое удовольствие вести философские беседы под звездным небом.
Иногда Хенутсен брала сына к старцу Акилу. Акил был оракулом, и к его предсказаниям обращался даже сам Хеопс. Но старик очень любил Хенутсен. Она словно заменяла ему погибшую дочь. Царица была добра к нему и прислушивалась к его советам. Микерину нравилось присутствовать при их беседах. В такие минуты он чувствовал себя счастливым.
Однажды, в очередную встречу, мальчик сидел на берегу ручья и любовался игрой двух ярких бабочек. Акил и Хенутсен расположились поодаль.
– Мое сердце неспокойно, отец, – сказала царица. – Я предчувствую беду. Хеопс просто одержим строительством своей пирамиды. Много людей гибнет. Боги не простят ему этого!
– Темные силы завладели нашим правителем. Они толкают его на безрассудные поступки. Мы ничего не сможем с этим сделать, – вздохнул оракул.
– Народ недоволен! Люди ненавидят своего фараона. Это может привести к трагедии, – произнесла Хенутсен, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно спокойнее. Даже в моменты отчаянья она не хотела нарушать спокойствие своего любимого сына.
– Ты должна быть сильной, – сказал Акил и положил свою морщинистую руку на ее плечо. Их взгляды встретились, и царица поняла все без слов.
– Но Джедефр еще слишком юн. Он во всем старается походить на отца, а в своей жестокости даже превосходит его. Он не сможет стать справедливым правителем. Жрецы получат безграничную власть! – в отчаянии воскликнула царица. Микерин вздрогнул и обернулся, он почувствовал тревогу в голосе матери. Хенутсен посмотрела на него с нежной любовью и улыбнулась.
Оракул закрыл глаза. Его фигура стала абсолютно неподвижной, и только глазные яблоки под плотно закрытыми веками пришли в беспорядочное движение. Царица знала, что в этот момент на старца снизошло откровение. Она продолжала тихо сидеть, не мешая оракулу общаться с богами. Через некоторое время Акил открыл глаза. Хенутсен с надеждой устремила на него свой взор. В этот момент к ним подбежал Микерин. Оракул тяжело поднялся и поклонился мальчику, затем развернулся и пошел прочь. Глаза царицы наполнились слезами. Она обняла сына и крепко прижала его к груди. Судьба Микерина
