задолго до Падения Мира, он не хотел говорить о том, как было устроено прежнее общество, о его законах, и отказывался отвечать на вопросы Шэнноу. И почему-то Шэнноу чувствовал, что именно это придает словам старика достоверность.
– Я был бы рад рассказать вам, Йон: ведь я так давно не говорил о былом мире! Но, видите ли, я боюсь, что когда-нибудь Человек воссоздаст ужасы тех дней. И не хочу содействовать этому. Мы были так надменны! Мы считали себя хозяевами мира, и в один прекрасный день Природа указала нам наше место. Мир опрокинулся на своей оси. Гигантские приливы поглотили огромные участки суши. Города, целые страны исчезли под водой. Вулканы извергали лаву, землетрясения разрывали земную кору. Просто чудо, что хоть кто-то уцелел. Но теперь, оглядываясь назад, я вижу, что все признаки были налицо и предупреждали нас о неминуемости катастрофы. От нас требовалось лишь смирение, требовалось снять очки самодовольства. Наши собственные легенды предупреждали нас, что Земля уже опрокидывалась. В Библии говорится, что солнце восходило на западе, а моря выплескивались из своих чаш. И все повторилось! О Господи, повторилось! – Старик умолк.
– Как вы остались живы? – спросил Шэнноу.
Каритас заморгал и неожиданно ухмыльнулся.
– Я находился в волшебной металлической птице, летевшей высоко над волнами.
– Я спросил серьезно.
– Знаю. Но я не хочу больше говорить о тех днях.
– Только один маленький вопрос, – сказал Шэнноу, – очень важный для меня.
– Ну хорошо. Но только один, – согласился старик.
– А была там черная дорога, а по ее середине – полоса алмазов, сияющих в ночи?
– Сияющая полоса? А, да! Они были на всех дорогах. А что?
– И в Иерусалиме они были?
– Да. Но почему вас это интересует?
– Это город, который я ищу. Раз Ноев Ковчег тут, на горе поблизости, значит, Иерусалим тоже недалеко.
– Вы подшучиваете надо мной, Шэнноу?
– Вовсе нет. Я ищу священный город.
Каритас поднес ладони к огню, задумчиво глядя на языки пламени. Он знал, что каждому человеку нужна мечта. А Шэнноу – больше, чем кому-либо.
– И что вы будете делать, когда найдете его?
– Буду задавать вопросы и получать ответы на них.
– А потом что?
– Я умру счастливым, Каритас.
– Вы хороший человек, Шэнноу. Надеюсь, вы добьетесь своего.
– Но вы сомневаетесь?
– Вовсе нет. Если Иерусалим существует, вы его найдете. А если его нет, вы об этом не узнаете, так как будете продолжать поиски до дня своей смерти. Так и должно быть. Точно так же я отношусь к Небесам. Куда важнее, чтобы Небеса существовали, чем мне увидеть их.
– В моем сне мне не позволили войти. Велели вернуться, когда волк и ягненок будут пастись вместе, и лев, как вол, будет есть солому.
– Ложитесь спать, Йон. Пусть
