понимала – никогда не искавшая чего-то большего в жизни, не ставившая перед собой амбициозных целей. Они летали на разной высоте с Габриэлем, который постоянно стремился ввысь, даже когда он, не осознавая этого, хотел стать профессиональным боксером. Инме никогда не было суждено догнать его, ее быстрокрылого испанского идальго, настоящего галисийца. Это было незаметно раньше, там, на Кубе, где все по умолчанию были равны и одинаковы в своем бесправии и отсутствии жизненных перспектив, но вскрылось, как нарыв, после переезда в Мадрид.
Это осознание было таким болезненным и таким облегчающим, что Инма внезапно зарыдала на весь вагон, что заставило нескольких сердобольных бабушек предложить ей помощь и носовой платок.
Инма добралась до юридического факультета, неказистого здания из красного кирпича, окруженного другими университетскими корпусами. Территория университета была огромной, и девушке пришлось изрядно поплутать по зеленым улицам между похожими зданиями. Одетая в короткие шорты, Инма шла между разномастных, беззаботных, говорливых и полных надежд студентов, перед которыми простиралась долгая дорога длиною в жизнь с множеством тропинок и ответвлений. Инма поняла, что она в этот момент искренне и глубоко завидовала Малике, ее вере в светлое будущее, в то, что она, Малика, может принести пользу обществу и изменить мир. Ради этого маленькая, как воробышек, мусульманка бросила вызов своей семье, покинув родные стены, пожертвовала даже, возможно, счастливым замужеством и теперь ночевала на вокзалах, стараясь сберечь каждую копейку, при этом, что парадоксально, выглядела абсолютно счастливой.
Инма зашла в нужное здание, поискала расписание и с облегчением увидела, что занятия еще продолжаются. Она была совершенно уверена, что лекции Малика не прогуливает. Они встретились в перерыв, когда щуплая фигура Малики появилась в коридоре вместе с другими студентами. Малика, как всегда, была в своем черном платке и шла, прижимая к груди тетради.
Инма интенсивно помахала ей, и Малика бросилась ей навстречу, не скрывая радости.
– У меня прекрасные новости: через неделю мне должны предоставить общежитие, – радостно сообщила она, – если все пойдет по плану, то я заеду туда в следующее воскресенье.
Инма виновато посмотрела на Малику:
– Я должна извиниться перед тобой и сказать, что была чудовищно не права вчера. Я… просто я была очень расстроена… и одинока… Пожалуйста, прости.
Малика горячо обняла ее своими тонкими, как веточки, руками. С сердца Инмы упал камень.
– И если ты больше не сердишься, до времени твоего заселения в общежитие ты можешь жить у меня. Я как-никак за тебя в ответе. А то вдруг ты решишь загулять или начнешь прогуливать занятия.
Малика взяла ее руку и сжала ее.
– Инма, ты не представляешь, как мне повезло встретить тебя. У тебя такое большое сердце – размером с вселенную, – искренне произнесла она.
– Потому
