напротив, набирая новые обороты. Она пообещала себе не влюбляться и не выходить замуж, хоть и плыть против течения – тяжело. Сама того, не осознавая, она, скорее, отказывалась быть не такой, как все, а не такой, какой была ее легкомысленная мать. И ей пока удавалось разбрасываться отказами налево и направо самым завидным женихам. И что-то внутри, отвечающее за данное самой себе слово, к счастью, не трещало по швам, вдобавок, ее не мучило из-за этого чувство вины или ощущение одиночества. Внизу, на асфальте взвизгнули шины. Александра на мгновение очнулась, услышав приятный слуху звук.
Ветер заставил ее убрать волосы с влажных губ, с влажных глаз, и она почувствовала, как одинаково задрожала от холода и желания сесть за руль.
Выкурив вторую сигарету, Александра допила бокал шампанского, а следом еще один, затем Молли предложила ей вина и что-то покрепче. Незаметно связь с текущим моментом исчезла как луч прожектора. Реальность расплылась и превратилась в темный сгусток первородной энергии из людей и декораций.
Когда гости разошлись, Моли и Александра сидели до рассвета на террасе, закутанные в пледы. Рядом с ними стояла переполненная пепельница и пустая тарелка из-под закусок, заляпанная пеплом и каплями от вина.
Они открыто, без лишних прелюдий говорили о муках творчества, других вселенных и биороботах. Александра чувствовала желание прокатиться по рассветному Лондону, а затем погулять на природе. Одной, размышляя о любви и ее устье. Она ощущала себя невероятно романтично и, вполне возможно, смогла бы сейчас даже сама нарисовать картину, назвав ее «Когда одиночество слаще ласк». Спать ей хотелось меньше всего, но она провалилась в глубокий сон, как только оказалась в кровати и, когда Молли, не пуская утреннее солнце, задернула тяжелые шторы и вышла из комнаты, аккуратно щелкнув замком двери.
Глава II
С террасы Мэддоу Хаус открывался красивый вид на бескрайние просторы зазеленевших лугов. После коротких апрельских дождей повсюду распустились цветы, опьяняя воздух своим густым ароматом. Капризная природа начала просыпаться от долгого, монотонного сна, нетерпеливо требуя исцеляющей от бессилия весны. Солнце набирало силу, наливалось золотом, щекотало макушки деревьев, то выглядывая, то прячась за седые, бородатые тучи.
– Я помню про твое странное желание работать, но мы уезжаем в Женеву, Птичка, – потрескивал голос Молли в телефоне. – У Дэвида командировка. Это будет безнадежно скучно. Я обязательно вышлю тебе оттуда открытку, в которой сочиню, как хорошо мы проводим время! Ты предпочитаешь городские пейзажи или, учитывая твой новый образ жизни, тебе выслать вид на швейцарскую деревушку?
Александра, улыбнувшись, попрощалась с подругой и вышла на террасу дома, построенного в типичном для Англии георгианском стиле. Она любовалась на распустившиеся вокруг дома тюльпаны всевозможных розовых оттенков. Словно инкрустированные белым ониксом, они тускло сверкали после дождя и источали нежный пряный
