в те периоды их истории, когда агрессивные столкновения между деревнями происходили особенно часто. Но опять-таки, хотя частота и степень агрессии по отношению к женщинам была так же высока, как, пожалуй, в любом другом человеческом сообществе в подобной ситуации, она меркла по сравнению с тем уровнем агрессии, который наблюдается среди наших человекообразных родственников. Неудивительно, что Элизабет Маршалл Томас назвала свою книгу о племени кунг “Безобидный народ”, книга Джин Бриггс об инуитах была озаглавлена “Никогда не злиться”, а Пол Мэлоун назвал свою книгу о племени пенан с острова Борнео “Мирные люди”26.
Домашнее насилие ужасно, и относиться к нему нужно соответствующим образом. Но факт остается фактом: мы действительно менее агрессивны по сравнению с нашими ближайшими родственниками, даже с учетом повсеместно распространенного мужского насилия по отношению к женщинам.
Война, однако, – это совершенно другая история. События в Демократической Республике Конго хорошо иллюстрируют контраст между мирной домашней жизнью внутри общин и жестокостью по отношению к чужакам. После геноцида тутси в Руанде в 1994 году и прибытия в Конго повстанческих отрядов хуту лес Итури превратился в сплошное поле боя. В период между 1996 и 2008 годами люди Итури пережили Первую и Вторую конголезские войны. Жизнь в лесу стала настоящим кошмаром. Кочующие военные отряды пользовались своей властью, убивая и насилуя простых деревенских жителей. В лесу Итури и прилежащих областях Восточного Конго было убито по меньшей мере 5 миллионов человек, и сотни тысяч женщин были изнасилованы27.
Война может исчезать из жизни общества на десятки лет. Но когда она возвращается, уровень насилия, согласно статистике, превышает показатели, характерные для шимпанзе и любых других приматов. Лоуренс Кили показал, что в небольших сообществах, таких как группы охотников-собирателей или земледельцев, убийства в результате межгрупповых конфликтов происходят чаще, чем в популяциях приматов. Более того, частота убийств в таких межгрупповых конфликтах превышает показатели, зарегистрированные в России, Германии, Франции, Швеции и Японии в период с 1900 по 1990 год, когда эти страны понесли огромные потери в двух мировых войнах28. У исследователей нет уверенности по поводу того, насколько точно данные Кили отражают долгосрочные средние показатели. Однако его данные определенно показывают, что частота межгрупповых убийств в небольших человеческих сообществах может достигать крайне неприятных значений29.
Убийства и другие формы насилия встречаются вовсе не повсеместно, и их частота может сильно варьировать в разных сообществах и в разное время. Но общая тенденция остается неизменной: для человека, по сравнению с другими приматами, характерен исключительно низкий уровень насилия в повседневной жизни, однако исключительно высокий уровень насилия во время войны. Это противоречие и составляет суть парадокса добродетели.
Глава
