лицом к лицу со смертью – вечным небытием, которое несла ему война, – разве не мог народ не дрогнуть, не встать на колени и не согласиться жить на условиях врага? Но, оказывается, былая нравственная максима еще жива в подсознании народа, потому он не мог согласиться жить любым способом, лишь бы жить!
Оценив ситуацию, он предпочел смерть, но «смерть со славой», ибо для него честь превыше всего, даже самой жизни! В каких-то глубинных пластах своего бытия абхазский народ сохранил себя, свою духовность, что, в конечном итоге, предопределило успех его действий накануне и во время войны. Именно духовная сила народа, а не физиологический инстинкт самосохранения, сыграла решающую роль в смертельной схватке с врагом, который нес ему смерть и разрушение. Именно высота духа народа помогла ему осознать нависшую над ним угрозу этнической смерти, свою историческую ответственность. Не сомневаясь, вступать ему или нет в бой с агрессором, не имея ни вооружения, ни военной структуры, ни оформленной и эффективно действующей системы своей государственности, он принял бой.
Разумеется, призывы руководства Абхазии к сопротивлению были, и они, несомненно, сыграли свою роль, в частности вечером 14 августа 1992 г. Но они были лишь призывами – не более, так как народ уже вступил в бой, уже лилась кровь и велась хроника боевых действий. Мобилизующее начало у народа было, но не оно определяло и решало его действия в условиях войны. Сопротивляться агрессии, по сути, явилось решением самого народа, действовавшего не столько в силу непреложности приказов и правовых установок «сверху», сколько по своей внутренней нравственной воле. Ведь абхазской государственности как таковой, повторяю, еще не было. Народу приходилось воевать с агрессором и одновременно создавать государственность, и, кстати, еще долго предстоит строить и совершенствовать ее.
Реалии и иллюзии победы
И вновь Грузия проиграла войну. Ценой неисчислимых жертв и разрушений Абхазия одержала победу. Но эта победа явилась для Абхазии началом другого испытания: оказывается, выиграть войну еще не значит удержать победу. Для этого необходимо завоевать и послевоенный мир! Причем его завоевание требует не меньших, чем победа в войне, усилий, направленных теперь уже не на разрушение, а на созидание, на восстановление разрушенной войною формы социального жизнеустройства.
Но так быстро перестраиваться, как того требовала послевоенная жизнь, оказалось неимоверно трудно. Ведь война разрушила не только и не столько объекты жизнеобеспечения, инфраструктуру общества, материальные условия жизни людей, сколько собственно человеческое в человеке. Она разрушила веками создававшиеся в Абхазии культурно-исторические ценности, духовный мир народа, особый склад его души, его социальные нормы поведения, менталитет и ментальность.
Война активно формировала в людях низменные инстинкты, агрессивные чувства, разрушительные навыки, обесценивала жизнеутверждающие ценности,
