я и сейчас себя чувствую, как в эти годы! – утвердительно возразил Тео.
– Это потому, что Вы питаетесь тем набором чистых веществ в морсе, которые должны вырабатывать ваши органы питания, которые уже не способны извлекать и з обыкновенной пищи эти вещества, и эта пища молодого человека для Вас стала уже ядом, утром позавтракав, вечером Вы умерли бы от отравления! – наставительно сказал робот. И жестом пригласил, уже одетого Тео следовать за собой. Тео шёл за санитаром энергичными шагами, удивляясь его прогнозам и не мог поверить в то, что тот сказал. Его седые волосы и борода развевались на лёгком ветерке и странным выглядела картина шагающего в чёрном костюме великане следом за тщедушным в белом халате и синих брюках санитаром. Они пришли к ухоженному зданию с небольшим крыльцом, среди буйства тропических цветущих растений. Робот остановился и сказал:
– Вас там уже ждут, там с вами проведут подготовительные процедуры необходимые омоложению. Сюда войдёте солидным старцем, выйдете молодым человеком, скажите, Вы готовы к этому, к тому, что Ваши близкие сотрудники больше никогда Вас не смогут узнать? – робот так копировал человеческие чувства, что Тео, кажется только сейчас понял, как этим железкам хочется быть людьми, вроде робота Алеси, что уговорила его когда-то сделать её человеком. На слова санитара Тео ничего не ответил, лишь быстрым шагом поднялся ступенями в лабораторный корпус. Внутри в небольшом коридоре его поджидал другой робот-санитар в таком же белом халате и синих брюках.
– Прошу входите, – открывая дверь в чистое помещение с креслом и зеркалом, – присядьте, я постригу Вас и оставлю ровно столько волос, сколько у Вас было в те далёкие годы, что на вашей записи воспоминаний.
Тео уселся в кресло, а робот вынул из папки снимок и показал Тео его скопированное молодое изображение лица. После стрижки, Тео вставая, ощутил какую-то лёгкость, избавившись от бороды и густых седых волос на голове. Робот-парикмахер оставил только ту стрижку волос, что была на нем в те далёкие годы молодости. Тео стало немного не по себе, не было уже того умудрённого сединой старца, в зеркале на него смотрело растерянное лицо старика со следами морщин, ранее скрываемых окладистой бородой, с впалыми щеками и серыми, с упрямым взглядом, глазами, обрамляемыми укороченные стрижкой бровями, без внушительной их поросли.
– Ну и как, нравитесь себе таким? – спросил робот. Тео опешил от такого вопроса, если бы это спросил человек, обиделся бы, а с железки, что возьмёшь, подумалось, ответил:
– Да, такой обглоданный временем старикан, просто жуть, да ещё с молодёжной стрижкой, сплошная нелепица, – сказал Тео. Робот озадаченно застыл на месте, очевидно в его словарном запасе слова «нелепица» не значилось.
– А, что такое это слово «нелепица», а? – спросил он.
– Это, как не нравится, ну в общим мне
