мой чуткий слух разбудил меня, едва услышав странные звуки, похожие на хрипы. Почуяв неладное, я мгновенно переместился ближе к проему двери, которая должна была вести в соседнюю комнату, но по причине ее разрушения выходила в густую растительность пустоши.
В самом темном углу, где спал гном, мое зрение различило разгибающийся силуэт орка, который, немного пригнувшись, направился к тому месту, где только что спал я. В свете луны в руке орка сверкнул его огромный нож, который он всегда носил на поясе. На открытом месте шансов справиться с этим огромным бугаем у меня не было, и я бесшумно, насколько мог, нырнул в ночную растительность пустоши.
Не найдя на спальном месте меня орк взревел:
– Иди сюда, жалкий недомагеныш! Найду тебя, будет хуже! Если сам выйдешь, прикончу одним ударом. Но если поймаю, то шкуру с живого сдеру! Улеглись спать с целыми мешками золота! – орк захохотал на весь заброшенный город, искренне радуясь такой смешной шутки, – может вы и вправду, думали, что и из пустоши мы вернемся добрыми друзьями?!
Так приговаривая, иногда крича в темноту развалин, орк искал меня, безошибочно угадав направление, куда я убежал. Липкий страх заставил меня замереть на месте. Я, как только покинул нашего прибежище, сменил ипостась, не жалея вещей, и у орка не было никаких шансов меня догнать. Это позже я узнал, что у орка был небольшой луч разума, и он своим голосом не запугивал меня, как могло сначала показаться, а заставил окаменеть, и ждать своего конца. Но богиня распорядилась иначе. На шумного орка обратила внимание огненная лента, у которой, по всей видимости, было гнездо в развалинах. Я только увидел, как огромная змея молнией метнулась к орку, который уже почти подобрался ко мне, сверкнув огненной чешуей, и впилась своими огромными клыками прямо в его горло. У него не было ни единого шанса, но он напоследок смог серьезно ранить свою убийцу в глаз. И та, бросив уже потерявшего сознание разбойника, уползла, оставляя за собой кровавый след.
Мне повезло вдвойне. Если бы орк ее не ранил, то даже насытившись им она бы продолжила охоту на своей территории, до тех пор, пока не почувствовала бы, что ее гнездо в безопасности.
Недолго думая я, как можно быстрее и тише, перетащил мешки с добычей на край города. Немного постоял над гномом, попросил его простить меня за то, что не могу предать его тело земле, как полагается у его расы. И, уже уходя, в свете зарождающегося утра я обратил внимание на перстень. Тот самый, который указывал нам дорогу в подземелье. Еще раз, попросив у гнома прощения, я аккуратно снял его с уже остывшей руки и положил в карман, не зная, как он может мне пригодится. За сокровищами мне не придется охотиться больше никогда.
Я вернулся из пустоши, вынеся с собой небольшую сумку с тщательно отобранными монетами и камнями, в продаже которых по одной штуке, и отчаянной, с моей стороны, торговле, во мне не возможно было бы заподозрить обладателя несметного богатства.
Я
