в нашей Галактике живут уже давно, и их можно найти во многих мирах. Все народы, путешествующие в этой части Вселенной, рано или поздно сталкиваются с ними. – Ласкаль постучал по своему рисунку. – Мы столкнулись, затворники тоже, только гораздо раньше нас. Вы понимаете, доктор, о чем я говорю?
– Да… – Силвест считал, что понимает. – Но не вижу, к чему вы клоните.
Ласкаль улыбнулся:
– Кто бы ни посещал жонглеров, его обязательно запомнят. Эти существа запоминают абсолютно все, до последней клетки, до последнего синапса. Вот что такое жонглеры образами. Огромная система биологического архивирования.
Об этом Силвесту уже было известно. Конечно, люди пока узнали очень мало о способностях жонглеров, их задачах и происхождении. Но с самого начала стало ясно, что жонглеры могут «сохранить» личность человека в своей матрице, так что каждый, кто поплавал в их океане – и попутно был «разобран» и «собран» заново, – получил нечто вроде бессмертия. Эти записи могли реализовываться по нескольку раз, могли временно внедряться в разум другого человека. Процесс, в общем, был грязноватый, чисто биологический, сохраняемая запись соприкасалась с миллионами других и подвергалась их влиянию. Уже в ранние годы изучения жонглеров стало ясно, что их океаны хранят колоссальные запасы информации, что мысли инопланетян могут проникать в умы пловцов, но при этом, как правило, остаются непонятыми.
– Итак, жонглеры запомнили затворников, – подвел черту Силвест. – Но нам-то с того какая польза?
– Польза огромная, вы даже не представляете насколько. Затворники кажутся чудовищами, но базовая архитектура их умов в определенной степени сходна с нашей. Надо лишь игнорировать телесные различия. И наоборот, надо помнить, что они тоже общественные существа, что у них есть язык, причем голосовой, что они своими органами чувств воспринимают окружающую среду, как и мы. До известной степени человека можно научить мышлению затворника, но при этом он сохранит свою человеческую сущность. – Паскаль внимательно посмотрел на Силвеста. – Жонглеры образами вполне способны наложить нейронную структуру затворника на человеческий неокортекс.
Эта мысль восхитила Силвеста. Она предлагала контакт совершенно нового типа: не общаться с инопланетянином, а самому стать им. Если, конечно, Ласкаль именно это имел в виду.
– И чем же это поможет?
– Завеса не убьет вас.
– Не понял…
– Видите ли, завеса – своеобразная защитная структура. Главное из того, что находится за ней, – это даже не затворники, а технологии, которые слишком мощны и непредсказуемы, чтобы можно было оставить их в чужих руках. Многие миллионы лет затворники прочесывали Галактику в поисках опасных технологий, переживших своих создателей. Они находили вещи, которые я не могу даже вообразить, не то что описать вам. Когда-то, возможно, они служили благим целям, но сейчас могут быть использованы в качестве оружия невероятной разрушительной силы. Это техника и технологии, которыми
