вид, насколько это возможно, когда из макушки выглядывают рожки, – и я сама приду к тебе.
Ему не нравится мой ответ. Ох как не нравится. Но что-то не позволяет ему взять меня силой. Приковать в подвале металлическими цепями, чтобы иногда спускаться и кормить меня своей спермой.
Впрочем, не удивлюсь, узнай я, что один из этажей оборудован для подобных целей. А Хозяин вполне способен вести очень грязные игры.
Но сейчас ему хочется большего.
Приручить меня.
Во всём виновата его дикая, безграничная самоуверенность. Он считает, что я сама к нему прибегу. И я опасаюсь, что он очень близок к истине. Что я брошу все мысли о возмездии, погружу, как страус, голову в песок, буду поливать цветочки и, подпоясав талию фартуком, жарить пирожки.
– И куда ты пойдёшь?
Шамиль наблюдает за мной, покручивая в руках бокал виски.
В горло кусок не лезет. Хотя я понимаю, что, если сейчас вернусь к бабке, до утра останусь голодной.
Но оставаться рядом с ним для меня разрушительно. От его близости мои мозги ржавеют. Колесики совсем не двигаются.
А мне необходимо подумать. Подготовить план действий. Узнать у Соломона подробности. И то, какой именно компромат нужен на Шамиля. Потому что он явно не из тех, кто оставляет улики на видном месте.
Перед ответом всё же разрезаю кусок говядины и буквально заталкиваю в рот. Медленно прожёвываю. И глотаю.
В памяти всплывает квартира, где сейчас мама. Засаленная, тёмная. Сто лет не видевшая ремонта. С местами отошедшими от стен обоями и порванным коричневым линолеумом.
А здесь как в сказке. Огромная хрустальная люстра отражает свет, переливаясь, бликуя на шёлковых стенах. Дорогом паркете, деревянных, обитых тканью мягких стульях, покрытых атласными скатертями столах.
И моя роль в этой сказке – Золушка. Только полночь близится.
– Мне нужно к маме, – отвечаю честно.
Я действительно соскучилась. А зная её, ещё и волнуюсь. Переживаю.
Ведь я даже не помню, где мой сотовый. И бабка уже, возможно, оставила сто сообщений с угрозами.
Шамиль на короткий миг прикрыл веки, тяжело вздыхая. Наверное, вновь сожалея о том, что я малолетка. Потому что от моих слов на его лице отражается му́ка.
Прости, дядь Хозяин. Я твоё наказание.
Он дождался, пока я затолкаю в себя еду, прежде чем озвучил решение.
– Хорошо. Но если ты завтра не явишься… Достану тебя из-под земли.
«И убью», – прочитала я в его взгляде.
Глава 4
Собственно, если он достанет меня из-под земли, чтобы вновь туда вернуть, то стоят ли мои поиски усилий? Озвучивать свой риторический вопрос я не рискнула.
– Что же, я себе враг? Меня тут сыто кормить обещают, чтобы сбегать, – поздно прикусываю острый кончик языка.
Шамиль молчал. Наверное, никак не мог взять в толк, почему терпит мои выходки. Если он ожидает обнаружить в моих трусах золотую вагину,
