будем тут жить, братан! И бухать!
Я критически оглядел его пристанище и решил завтра же угостить Холмса боксом, заставить убирать весь дом, белить и красить. Потом, думал я, где-то через месяц, когда приведу все в порядок, отравлю миссис Хадсон, а Холмса выгоню на улицу и буду один тут жить! Это ж превосходно! Хозяин дома я!
– Ну что, братан, вздрогнем, – предложил Холмс, поднимая кружак, – за наше славное житье!
Он залпом оприходовал водку. Я усмехнулся и, все еще мысленно распоряжаясь домом, вылил в рот содержимое кружки. Выпив, я по инерции продолжал рисовать себе радужные картины своего будущего, от которых меня отвлекло неожиданное появление Лестрейда.
Сыщик появился в тот самый момент, когда я, став домовладельцем и уважаемым в городе человеком, начал подыскивать себе достойную партию, чтобы в полном согласии, тишине, покое и достатке, в окружении многочисленного потомства прожить оставшийся мне срок в этом грешном и суетном мире.
Раскрыв глаза, я со злостью посмотрел на него. Но Лестрейд, не обращая на меня внимания, скинул шляпу и небрежно бросил ее на кровать. При этом он тараторил без умолку.
– Оба-на, вы тут присели, оказывается. А я пошел в кабак и вижу вас там нет, – рассказывал он, – Что же делать? Куда вы могли пойти? И тут я подумал, Бейкер-стрит же рядом, всего через пару кварталов. Значит, они у Холмса. Захожу сюда и точно, вы тут! Ну, как я вас вычислил! А вы что, уже накатили? Чего меня не дождались?
– А ты пузырь принес? – спросил его Холмс угрюмо.
– Конечно! Все доставлено в лучшем виде! – и Лестрейд вынул из кармана плаща литровую бутыль и торжественно водрузил на стол.
– О, вот это дело, красавчик! Давай открою, – Холмс расцвел и усадил сыщика на кровать рядом со мной. Тот сразу скинул плащ и, глядя, как Холмс ковыряет пробку, довольно потер руки и улыбнулся. Холмс откупорил бутылку, налил всем по полкружки и провозгласил:
– Ну, за знакомство!
– Давайте, – и нетерпеливый Лестрейд выпил первым.
– Холмс, – прошептал я, указывая на жадно хлещущего водку сыщика, – он же хрящ утиный. А ты говорил, что с хрящами не пьешь.
Тот задумчиво посмотрел на меня, почесал подбородок, а затем проговорил кратко:
– Пью!
И тара опустела.
Я усмехнулся и все еще злясь на Лестрейда за свои неоконченные мечты сказал ему:
– Отодвинься от меня.
Он с удивлением взглянул в мою сторону и пробормотал:
– Ты чего, доктор?
– А ничего. Ты тварь и утиный хрящ, а я с такими рядом не сижу, – мрачно ответил я.
– Это я хрящ, это я тварь? Да ты что? – оскорбился сыщик, – Я же не дегенерат, а наоборот отличный парень! Я честен, я смел, у меня прекрасное чувство юмора! Да ты посмотри какие у меня мускулы!
И Лестрейд, согнув в локте свою худую руку, начал щупать бицепс.
– Да пошел ты! – сказал я, – С тобой пить все равно не
