трапезу и, усиливая своё чванство, продолжил.
– Я себя всегда спрашивал: почему я не могу на этом заработать?.. Как видите, у меня хорошо получилось… В мои годы мне уже не деньги нужны, – продолжил Марк Афанасьевич после небольшой паузы. – Думал, может, лавры мне требуются? Но и от этих мыслей отказался. На кой чёрт мне эти лавры? Я и деньги-то множил только потому, что был осторожен с лицемерием и шаткостью моего «признания». Мало кто знает истинного меня. Теперь, когда уже миллионы за спиной, стал выходить в свет… – Марк Афанасьевич махнул рукой в сторону окна и после короткой паузы продолжил: – Даже в купеческий клуб несколько раз ходил. В английский клуб настойчиво зовут. А я думаю: «Зачем?..» Там одни траты и никакого дохода, а, значит, и никакого наслаждения…
Князь и эти мысли не стал перебивать. Марк Афанасьевич продолжил:
– Вы никогда не станете богатым, пока не научитесь жить по средствам и множить капитал. Это я, Аронов Марк Афанасьевич, вам говорю… Вам говорю, молодому поколению, – Марк Афанасьевич стал смотреть прямо в глаза князю.
Пронзительный холодный взгляд длился секунд десять, но князь не отвёл глаз, после чего Марк Афанасьевич сам отвёл глаза к окну на несколько секунд, затем вернул свой взор на князя.
– Тратить все умеют, даже тратить в долг умеют. Вы сегодня не стали этого делать. Приятно это видеть. Видеть утраченное качество человека. Да, именно утраченное качество мужчины… Некоторые так-то красиво тратят в долг, что диву даюсь…
Марк Афанасьевич опять сделал паузу, наверное, в надежде на словесную реакцию собеседника, но этого не случилось и на этот раз.
– Вот вы, молодой человек, скажите: в карты часто проигрываете?
Марк Афанасьевич задал неожиданный для князя вопрос, но ответ прозвучал из уст князя без раздумий, скороговоркой и уверенным голосом:
– Я давно дал себе слово в карты не играть. Слово держу.
Марк Афанасьевич улыбнулся. Сам ответ и уверенность гостя пришлись ему по душе, отчего Марк Афанасьевич стал менять высокомерный тон на более дружеский.
– Вот удивили вы меня, князь, во второй раз… Проигрались, что ли?
– Нет. Не вижу смысла в этом досуге. Также не вижу смысла в пьянстве или препровождении времени за куревом.
– Смиренно прошу меня простить… – Марк Афанасьевич сделал паузу, видимо для подбора слов. – Я вас могу заверить, что этих качеств не было у вашего отца. Я ни в коем случае не говорю о вашем отце что-то плохое… Вот тут на столе лежит бумага, – Марк Афанасьевич взял её со стола и показал, – согласно которой ваш московский дом перейдёт ко мне, если до конца этого месяца вы не погасите вексельный долг. Долг, который ваш отец набрал, играя в карты. У вас времени до конца месяца, понимаете? Это окончательное решение суда, мой юный друг. Позвольте мне вас так называть с этой минуты.
Князь ответил согласием, и Марк Афанасьевич продолжил:
– Был суд. Последняя инстанция, – кредитор улыбнулся
