Тот, что стоял слева, повысил голос, и Надя поняла, что должна поторопиться с ответом.
– Я понятия не имела, что магический мир существует. Я хотела в него верить, но у нас говорят, что его нет. В фантастических книгах, я, конечно, читала о других мирах, но то были выдумки писателей. Но чтоб взаправду, про разных всяких… – она осеклась, на нее обиженно смотрели незнакомцы.
– Мы не всякие разные, мы – стражи магического мира. – Они выпрямились, стали выше и недоступнее.
– Понимаете, у меня раньше родители были, они любили меня, а теперь их нет. Раз – и все. У меня никого не осталось, я одна. Я не понимаю, почему так случилось. Богородица сказала: судьба! А я им даже не успела сказать, как сильно люблю их. У меня сердце разломилось на двое, «до» и «после». То, что было «до», мне дороже жизни, а что осталось – то есть «после»… – Надя замолчала, утомление и тоска поглотили ее. Она крепко сжала кулаки, пальцы побелели от напряжения. Она продолжила, но намного тише. – Жизнь потеряла для меня смысл. Я не хочу без них жить. Там, давно, в прошлой жизни мне папа говорил: «Все наладится, Ласточка. Время покажет, кто прав, кто виноват». Он не любил тратить время зря. Брался за дело легко, доводил его до конца, этому и нас учил. Сам не жаловался и нам не разрешал. Говорил: «Никто человеку не поможет, если он сам себе не поможет». А мамочка была доброй. Любила нас очень, только иногда плакала и говорила нам: «Вы меня совсем не любите, живете в параллельном мире. Я вас ищу, а найти не могу, чувствую себя одинокой». Теперь я её понимаю. Я не успела сказать маме, что люблю ее сильно. Разговоры оставляла на потом. Думала, поговорим, когда время будет. А оно и вовсе не настало. И спасибо я не успела сказать. А они меня любили просто так, ни за что.
Стражи переглянулись.
– Тебе точно надо к Белому магу, только он сможет тебе помочь, – задумчиво сказал Правый.
Надя перестала плакать.
– Он умеет колдовать? – озадаченно спросила она у незнакомцев, и в ее голосе промелькнула надежда.
– Ты же знаешь, чужаков в наш мир пускать категорически нельзя! – опять строго заявил Левый.
Правый потупил в пол несчастные, добрые глаза.
– Я понимаю, что нельзя, а если по-свойски? Неужели тебе ее совсем не жалко? – спросил второй Левому. – У нее папа с мамой погибли, с сестрой не ладит, в лес сбежала, потерялась. Тебе этого мало? У тебя сердце есть? А если твой сын потерялся бы, а его жизнь зависела бы от таких, как мы, что бы ты тогда сказал?
– И сердце есть, и за сына своего я голову оторву, – ответил первый незнакомец, – но ты не хуже меня знаешь, наши законы строги. Чужаков в магический мир пускать нельзя.
Потом он задумался, похоже, сравнивал Надю со своим сыном, а потом предложил:
– Можно пустить, если она сама случайно к нам забредет, а мы ее здесь как будто не видели.
– Случайно-случайно, – Правый быстро закивал.
– Мы ее здесь не видели.
– Ты ж у нас невезучий, я забыл совсем. Мы с тобой точно в беду попадем. – Левый озадачился и помрачнел. Было видно, как он сосредоточенно
