на уток, но как дилетант, разогнать хандру с хорошим товарищем. А маузер – игрушка взрослого мальчика, не более. Солидная немецкая игрушка, которой не стыдно похвастаться перед знакомыми, и только. Хотя он как-то убил из маузера бешеного волка. Случайно.
Выбравшись из леса (он и вошёл-то в лес на малость), Арехин почувствовал облегчение. И ноги бодрее пошли, и пистолет перестал оттягивать руку, и дышать можно свободно, не таясь.
– Что случилось? – спросил он. Видите, не сам вернулся, вы позвали, а то я бы непременно отыскал и Егорова, и ребёнка, и того, кто прячется во мраке.
– То и случилось: сначала ушёл один, за ним второй.
– Кто второй?
– Вы, Александр Иванович. Потом кто-нибудь пойдёт за вами, так мы поодиночке и сгинем, – ответил принц.
– Что ж делать? Они же пропадают!
– Кто – они? – вмешался Ланской.
– Ребёнок этот и Андрей Владимирович.
– Егоров – согласен. А про ребёнка мы ничего не знаем. Может, и нет никакого ребёнка.
– А кто же звал?
– Вы же охотники. Манок, он не только для птиц годится.
– Ой, дяденька, дяденька, что это с вами! Помогите, помогите – словно услышав Ланского, снова закричал ребёнок. Или не ребёнок.
– Так мы что, будем держать круговую оборону? – спросил он.
– Будем, – подтвердил принц. – Вот сделаем вылазку, и потом будем держать.
Слова о вылазке успокоили.
– Зажжём лампы, и на вылазку.
Зажечь карбидную лампу – дело несложное. Их, ламп «Отто» немецкой работы, хватало на каждого, даже одна лишняя оказалась, та, что предназначалась Егорову. Зажгли и её, зажгли и оставили на поляне. Как маяк.
Идти с лампой в руке хорошо, когда в другой револьвер, даже такой, как «Маузер». С ружьём не получится. Потому ружейные охотники прицепили лампы к поясам. Получилось вполне сносно. Свет лампы давали сильный, видно далеко. Шагов за двадцать.
Они встали на расстоянии трех шагов друг от друга. Не очень широко, но и не очень узко.
– Идём неспешно, дружно, никто не отстаёт, никто не убегает. Стрелять только тогда, когда видишь в кого и понимаешь, зачем, – наставлял принц.
И тут их нагнал туман. От реки до поляны было версты полторы, туман не шёл, а полз. Полз, полз, и дополз. И был он много гуще, нежели тогда, когда они переезжали реку по мосту. Окреп в пути. Заматерел.
– Поторопимся, – сказал принц, и они пошли в лес, опережая туман. Но не вполне и опережая: тот уже клубился в лучах карбидных ламп.
Быстро вошли в лес.
– Идти следует туда, – сказал Арехин, помня направление.
Никто не возражал. При свете ламп лес наполнился призраками: ламп-то много, и они движутся, стало быть, много и пляшущих теней. Действительно, не перестрелять бы нам друг друга.
Впереди показалась тропа. Не звериная, человеческая, можно идти в рост.
В
