оружием, выходящих из больших, дорогущих карет, либо в центре города, возле ратуши или гильдии магов. В любом случае, такому ухоженному господину место на Королевской горе, а не на южной свалке.
Опытный мужчина, Грязный Гон не раз и не два в своей жизни видел ограбленных до нитки богачей, поэтому сразу сделал вывод, что господин попал в какую-то передрягу и так очутился на свалке. Уверенность, с которой он держал любимую дубинку малыша Тана лишь подтверждала эту версию. Бросившийся в ноги малыш в захлёб принялся жаловаться на побои. Этот двадцатилетний идиот с мозгом пятилетки вздумал отобрать у господина медальон, за что справедливо получил по уху. Это было более чем милосердно, ибо за такой наезд благородный господин имел полное право сломать Тану шею.
Ситуация была щекотливая. Аристократ мог жестоко отомстить нищим за попытку грабежа. Стоит ему пожаловаться городским стражникам – банде Грязного Гона конец. Не помогут никакие тёплые отношения со стражниками. По такому случаю взятки околоточному сержанту будут немедленно забыты. С другой стороны, мужчина не проявляет ни агрессии, ни благородной спеси. Может всё и обойдётся. С третьей стороны можно дождаться ночи и потихоньку придушить пришельца. Прикопать его вдалеке – никто не найдёт. Хотя, ради чего рисковать? Дешёвенький медный медальон точно не стоит того, чтобы в случае раскрытия быть страшно замученным на площади возле ратуши. «Нет, рисковать не стоит», – решил, наконец, главарь. – «Наоборот, надо как-то помочь мужчине. За это он сможет отдариться. Хотя бы медальоном, раз больше ничего нет».
Едва Гон набрал воздуха в грудь, чтобы попросить прощения за своих подчинённых, как господин совершил ещё один благородный поступок. Он бросил на землю дешёвое, но нужное оружие, которое отобрал у трусливых болванов Коросты и Змеёныша. Этот жест доброй воли окончательно уверил Гона в том, что пришелец благороден и богат. Старый нож для него не имел никакой ценности, хотя для нищего это было серьёзное оружие.
Вожак поблагодарил милостивого господина за доброту и пригласил к огню. Попытка общения провалилась. Незнакомец говорил на каком-то неизвестном языке, похожем на язык северных лесорубов, который никто из нищих не знал. Подоспела каша, которую босяки готовили в котелке. Первым предложили, разумеется, гостю. Тот попробовал, скривился, но съел пяток ложек. Потом отдал свою миску малышу Тану, от чего тот пришёл в полный восторг. Да, этот долговязый был вечно голоден. Обида, нанесённая ему на свалке, давно забылась, и парень преданно смотрел на благодетеля, в любой момент готовый принять ещё одну подачку.
А вот воды господин выпил много и с удовольствием. Её мальчики приносили из реки в бутылках, сделанных из плодов бутылочного дерева. Она всегда была свежей и вкусной.
После ужина снова продолжили общение. Незнакомец показал на свои обноски и что-то попытался сказать на своём языке, смешно помогая себе жестикуляцией. Сообразительный Гон понял, что мужчина
