Тогда я возвращалась в бессознательность, где не было ничего, кроме кайфа, заполняющего каждую клеточку долгожданным наркотиком.
В один из немногих спокойных вечеров мой хозяин зашел в комнату, которую я уже называла своей. Обрадованно привстав на кровати, я протянула дрожащую руку, где на синем от уколов сгибе спряталась вена. Но его худое тело не сдвинулось с места, остановившись возле грязно- белой двери. Пустые глаза смотрели на меня, не отрываясь. Белые губы кривились от отвращения.
– Настало время расплатиться за мое гостеприимство. Завтра выполнишь то, что я тебе скажу и будешь получать столько наркоты, сколько захочешь.
Я жадно кивнула.
– С утра я тебя отвезу на вокзал. Ты должна будешь отдать кое- что нужному человеку. В свою очередь, возьмешь у него то, что он тебе отдаст и вернешься ко мне, нигде не останавливаясь. Позднее я скажу, где буду тебя ждать. После этого получишь то, чего ждешь.
– А сейчас? Сейчас тоже? – Я облизала сухие потрескавшиеся губы.
– Сначала выполни задание. – Зло сказал он и хлопнул дверью. Я услышала привычный звук поворачиваемого ключа.
Истерично заорав, я бросилась к закрытой двери, царапая ее ногтями, глубоко вгоняя под все еще нежную кожу девичьих пальцев острые занозы. Наконец осознав, что у меня сегодня не будет освободительного наркотика, я зарыдала. Но уже вскоре рыдания переросли в жалобный вой, затем в тихий скулёж, и, наконец, я забылась тревожным сном.
На утро стало еще хуже. Ломка полноценно овладела моим изуродованным телом, и я ни о чем не могла думать кроме наркотика. Остролицый уложил меня на пол и не умеючи стал наносить макияж на лицо, видимо пытаясь сделать из меня какое- то подобие человека.
Впервые я узнала, что прошел ровно месяц с той страшной первой ночи. В то же утро мне довелось увидеть свое отражение. От былой красоты не осталось даже следа. Впалые щеки, черные круги под глазами и землистый цвет лица состарили не меньше чем на десяток лет. Ярко бросались в глаза красные заживающие рубцы от ножа белобрысого психа. Шея имела синюшный оттенок – подарок с последней развлекаловки хозяина. Судорожная жалость заполнила мое не зачерствевшее сердце, и я не смогла сдержать слез, размазывая по страшному лицу дешевую косметику.
Видя, что работа надо мной была проведена зря, остролицый замахнулся, но потом будто опомнившись, стал терпеливо снова приводить меня в порядок. Вскоре мы уже были на вокзале. Получив последние инструкции, я вышла из машины. Синее небо раздражало, от яркого солнца болели глаза, голова кружилась, но главной мыслью было быстрее выполнить чёртово задание и получить заветный укол.
Еще издалека я увидела нужную машину. Подойдя, нервно постучала в водительское тонированное окно. Окно медленно опустилось.
Я оскалила зубы в подобие улыбки.
– Доставку пиццы заказывали? – Произнесла я пароль.
– Садись. – Толстая морда
