которое смотришь и не видишь ничего, кроме него. Я б мог отказаться и никогда больше не играть на барабанах, не стучать, но как ты не можешь понять, что я без этого просто загнусь, это как глоток воздуха, как отдушина для меня. Лиши меня, и я сопьюсь или еще что похуже, я не увижу больше радости ни в чем», – такой ответ я подготавливал. Этот монолог хотел ей сказать, чтобы она поняла, чтобы увидела, что внутри я не такой панк-рокер. Что я живой и ранимый…
В памяти всплыл сегодняшний сон, что он мог означать? Неужели то что Настя меня бросила, а в музыке я полный ноль? Эта мысль давила меня как прессом, мои переживания росли с каждой минутой, как снежный ком, летящий с бешеной скоростью вниз, я накручивал себя. Мне очень не нравились все эти мысли.
В этих раздумьях дошел до магазина и увидел выходящих из дверей Николая и Елену, они уже накупили продуктов и, смеясь шли навстречу мне. Руки у всех были заняты небольшими пакетами.
– Колян, привет, Леночка, здравствуй! – поздоровался я.
– А это что за новости? Где Настя? – спросила напрямую Лена
– Это я у тебя должен спросить, она же твоя лучшая подружка «Чмоки, чмоки», кстати а где Тёмыч? – перевел тему я.
– Ой , ну он как всегда набирает алкоголь вам, вы же не можете без этого – шутливо ответила Елена. В этот момент дверь открылась, и из магазина вышел Артём.
– О, Пашка, привет, а ты че один?
Я вздохнул.
– Сейчас она приедет. Неужели все будут меня спрашивать, где Настя? – уже со злобой спросил я.
– Ну, блин, вы же встречаетесь.
– Она скоро приедет.
– Колян, дай сигареточку, – попросил я.
– Ща, не вопрос, я кстати, взял четыре пачки, вдруг закончатся, хотя курим только мы с тобой да и Тёмыч когда выпьет… а вообще, наверное мало, ща еще схожу возьму, – произнес Николай. – Я еще салфетки забыл купить, – и направился обратно в магазин оставив нам пакеты.
В этот момент на остановку подъехал автобус и из него вышла Настя, как всегда красивая и по-походному одетая. На ней были штаны цвета хаки, такой же топик, на голове черная кепка, за плечами большой рюкзак.
– А вот и наша пропащая душа, – сказала Лена и направилась к Насте, они обнялись.
Затем подошел я, хотел опять поцеловать в губы, но Настя так улыбнулась, что в этом не было ничего хорошего, и подставила моим устам щеку. Я чмокнул ее и подумал: «Она еще обижена и для себя уже всё скорее всего решила. Как же это все достало, она ведет себя как будто мы никогда не встречались. Как будто просто друзья или так показывает свое безразличие». Эти мысли сбросили мое поганое настроение в темную яму апатии, и мысли о том, что она никогда не будет рядом, начали съедать душу, подобно диким зверям, отрывали по кусочкам, кромсали, раздирали.
Мои мысли перебил веселый голос Николая, который выходя из магазина, складывал несколько пачек сигарет
