журналисту, Василий Иванович не восхвалял войну, а показывал всю её неприглядную изнанку: смерть, раны, грязь, голод и холод, порой головотяпство генералов. Для него война – это не только солдатский подвиг, хотя о нём он тоже много писал, но ещё и грязная, смертельно опасная и неблагодарная работа. «Страшно отрезвляет война, когда её видишь лицом к лицу»[9], – так размышлял Немирович-Данченко.
Военная журналистика того времени была не совсем похожа на современную.
Военные корреспонденты носили на рукаве трёхцветную (чёрный, жёлтый, белый – цвета государственного флага России того времени) шёлковую повязку. На ней был изображён гербовый орёл, вокруг которого полукругом помещалась надпись «корреспондент». Под надписью был золотой нитью вышит номер корреспондента. С внешней и с внутренней сторон повязки должна была стоять печать Полевого штаба или Полевого комендантского управления армии. Без этих знаков отличия корреспондент не допускался на боевые позиции. Правами корреспондентов пользовались и художники, бывшие чем-то вроде нынешних фотокорреспондентов.
Кстати, о художниках: великий русский живописец Василий Васильевич Верещагин тоже участвовал в походе, причём в первых рядах. В местечке Шипка-Шейново 28 декабря 1877 года «Скобелев повёл войска на штурм, – вспоминал Немирович-Данченко, – несколько редутов взяли штыками… Кругом люди падали как мухи… и посреди этого ада Верещагин, сидя на своей складной табуретке, набрасывал в походный альбом общую картину атаки… Много истинного мужества и спокойствия нужно было для этого!»[10]
Но вернёмся к военным корреспондентам.
Свобода передвижения корреспондентов в армии не ограничивалась, но они были обязаны сообщать о каждом перемещении в штаб армии. Свободно перемещались не только русские, но и иностранные журналисты, которых тоже было немало. Случалось, что некоторые из них изъявляли желание бить турок вместе с русскими солдатами и иногда даже получали награды за боевые заслуги. Другие смотрели на сражения равнодушно.
Официальной цензуры не было, но военные не имели права сообщать журналистам численность и направления движения русских войск. Особенно это касалось иностранных корреспондентов, которые вполне могли оказаться шпионами. Отличались корреспонденты таких недружественных России газет, как например, “Standard”, “Neue Freie Presse”, “Kölnische Zeitung”, которые порой умудрялись публиковать секретные сведения. Вероятно, отдельные иностранцы умело использовали денежные взятки. Также существовал другой путь получения информации: немецкие журналисты обращались за помощью к русским офицерам немецкой национальности, такие тоже имелись в русской армии.
При этом российские журналисты, находившиеся на передовой, могли не получать важной информации из штаба армии. Доходило до смешного: сведения о мирных переговорах в Адрианополе и Сан-Стефано российское общество получало из английских газет “Times” и “Daily News”, тогда как
Василий Васильевич Верещагин. Художник-воин / под ред. Л. Х. Маликова. Череповец, 2020. С. 36.
