должно быть, – приобнимая жену и целуя ее в макушку, произнес полковник.
– Да девочка осуществила мою давнюю мечту – втащить этому утырку, – с воодушевлением отозвалась Марьяна.
– Не поверишь, это давняя мечта многих из нас, только неосуществимая, – вставил свои пять копеек майор Павлов, заместитель Воронина.
– Костик – поросячий хвостик, завидуй девушке молча, – ехидно подковырнула его Марьяна.
Майор насупился, но промолчал, предпочитал не вступать в перепалки с женой командира.
– Марьяна, не донимай Константина Алексеевича, – одернул жену Воронин, – нам ещё по инциденту отписываться и с генералом объясняться, почему пострадал его ненаглядный сынок.
– Собственного ребенка из детского сада забрать не забудь, – напомнила Марьяна, – у меня сегодня смена в ночь. Надо ещё за вашей подругой проследить.
– Никакая она нам не подруга, – все таки, не сдержался, решивший не вступать с ней в полемику Константин, – какие у нее повреждения?
– Да там нормально все, сотряс только и трещина в кости, характерная для тех, кто кулаки об лицо других чешет. Я ей гипс накладывать не стала, фиксатором обошлись. Вы данные ее выяснили? Она вообще кто такая? Может родственникам сообщить надо? Вещи ее где?
Майор достал из объемной сумки ведро, кепку и калоши.
– Это что? – удивилась Марьяна.
– Калоши, – констатировал майор очевидный факт.
– Сама вижу, что не балетные пуанты, я спрашиваю это что за набор юного дачника?
– Так это вещи ее, ты ж сама просила.
– И как скажи на милость, мой юный Пинкертон, мы по этим вещам ее личность установим, или ты думаешь у нее как в детском саду калоши подписаны, чтоб не потерялись?
Константин и Марьяна раздумывали оба, секунды три, а затем одновременно ринулись к злополучной обуви. Внутри калоши по стандарту были красного цвета и сбоку на внутренней стороне ручкой печатными буквами выведены инициалы: З.К.Ш.
– Ну, и что это нам дало? – недоуменно спросил Павлов.
– Это нам дало ощущение надвигающегося полного пи…ца, – четко констатировала Марьяна.
Оба военных недоуменно на нее уставились. Марьяна свои выводы пояснять не спешила, а мужчины, зная ее характер, выспрашивать не торопились. Марьяна взяла телефон и набрала чей-то номер:
– Субботин, я тебе преступление раскрыла, танцуй, – бодро произнесла в трубку.
– Марьяна, у меня совещание, если у тебя не срочное, то давай позже созвонимся.
– Субботин, с каких пор обсуждение предстоящей рыбалки с Державиным зовётся совещанием?
– Марьяна, – рыкнул Степан в трубку.
– Муж мой, совместно со своим заместителем Костиком, – имя выделила особенно ядовито, – во время учений на полигоне нанесли вред здоровью внучке Зинаиды Константиновны Швайцер, собирающей там ягоды. И у тебя есть уникальная возможность раскрыть преступление
