которая и дала название их деревне. Так же Кирилл узнал и то, что все три деревни не очень то и ладят между собой, и причину такого разлада между собой даже не помнят, настолько стара история этих непростых отношений между соседями.
А каким богам ты молишься, Кирилл? – спросил как-то невпопад Шиман, и все пристально посмотрели на Кирилла, и за столом воцарилась гробовая тишина.
Если я отвечу на твой вопрос, уважаемый Шиман, не обижу ли я твою веру в твоих богов? – Кирилл глядел в глаза старику – и это был вызов.
Нет, друг мой, мы научились понимать разных людей и разные суждения.
–Тогда я отвечу, что верю только в одного и единственного Бога, сотворившего весь мир, и в сына его ИИСУСА ХРИСТА.
И чему твой Бог учит? – спросил другой старик по имени Калрус.
Это не только мой Бог, но и твой, Калрус, даже если ты знаешь его под другим именем, а учит он тому, что главное на свете – любовь, любовь к близким, любовь к врагам и ко всем тварям, живущим на земле, тому, что мы будем прощены лишь в том случае, если сами научимся прощать. А люди все равно не совершенны, и творим, как дети неразумные, не всегда до конца понимая, что. Да ладно, будет об этом, я хотел спросить вас, уважаемые мужи, будет ли мне позволено поставить дом при помощи магии?
Вот теперь все онемели, у молодых даже рты открылись, но по прошествии минут трех оцепенение спало и Рошл сказал за всех:
А ты, значит, магом являешься?
Да нет, просто в свое время я оказал услугу одному магу, и в знак благодарности он подарил мне заклинание, которым можно воспользоваться один раз и которое даст мне дом, где я буду жить со своей семьей, и имущество, которое мне понадобится.
Ну коли так, то я думаю, что мы не будем против, ставь свой дом и живи, – ответ- ствовал Рошл.
Вернулся Кирилл поздно, солнце спряталось за лесом и молодой месяц сменил его на небе, неспеша путешествуя по чистому, без единого облачка небесному полю, рассеивая по нему звезды, по своему обыкновению каждую на свое место. Возле повозки горел костер, все домочадцы сидели вокруг его и тихо о чем-то говорили. Увидев Кирилла, все замолчали и стали ждать, что же он им скажет, какие вести принес. Кирилл спокойно и молча сел так, чтобы все его могли видеть, и, немного помолчав, тихо сказал:
Могу вам сказать только одно, если завтра мы все хорошо поработаем, то вечером, возможно, кушать мы будем в своем доме.
После этих его слов все, даже Холгас, оживились, лица детей засветились каким-то божественным светом, Стартус от переизбытка чувств даже пламя костра поднял вверх и, как брызги прибоя, оно полетело по всей поляне.
Ты что, сынок, пожар устроить хочешь? – в голосе Кирилла читалась тревога.
Да какой там пожар, папа. Река рядом, и тушить есть кому, – он засмеялся, погля- дев на Анию, та в свою очередь швырнула в него подушкой и тоже рассмеялась, вслед за ними засмеялись и все
