так много…
Я поежилась.
– В Зимнюю войну в этих местах полегли тысячи воинов. Но раньше всё было спокойнее, мертвые выходили только ночами. В последний год они разбушевались. Я видел источник, он очень нестабилен. Совсем распух от обилия волшебства.
– Что это означает?
– Если бы я знал, – невесело, но вполне по-человечески ответил Дэррэл Картер.
И внезапно я подумала, что даже он не всемогущ. Особенно сейчас, когда идет, мокрый и пропахший гнилью. В академии мне бы не поверили, если бы я сказала, что видела профессора таким. Не идеально отглаженным и наутюженным. А встрепанным, встревоженным.
Настоящим.
Надо же, прыгнул в болото, ни на секунду не поколебавшись. Вообще без единой эмоции.
Хотя он же сражался наравне с другими. Ему не привыкать жертвовать собой ради общего дела, потому и действия его отточены, и нет сомнений, и нужные заклинания хранятся в подкорке.
Эрик нажал дрожащим пальцем на кнопку открытия замка, и мы с профессором влезли в магомобиль. Перед этим мужчина наскоро обсушил себя магией. Если честно, особо не помогло; от запаха не избавило.
– Вы это… живы… или как?.. – от переизбытка чувств у брюнета кончились членораздельные высказывания.
Его товарищ только глазами вращал как огромная сова.
– Или как, – парировал Картер. – Поехали, господа. Некогда засиживаться, глядишь, вторая партия вылезет. Я больше мокнуть не собираюсь, сами полезете.
Дважды предлагать не пришлось. Все накинули ремни безопасности, и мы помчали подальше от гостеприимных топей.
– Где-нибудь еще стоит ждать неприятностей? – теперь карту изучала я, разложив на коленях и всматриваясь в точки-города.
Мой преподаватель ответил без особой уверенности.
– Не должно.
М-да. Прав был ректор: нашей виверне просто необходимо сопровождение в виде одного из сильнейших волшебников. Если раньше я не понимала, к чему отрывать от занятий Картера, то теперь осознала (с огорчением, конечно; он всё ещё мне не нравился), что без него бы нас всех сожрали несколько часов назад.
Остаток суток прошел без происшествий. Так далеко от столицы я еще не уезжала, а потому всё было новым, необычным. Растительность сменилась, ее выжгло палящим солнцем. Вместо зеленых лугов – желтые, сухие поля; вместо равнин – песчаные холмы да далекие гиганты-горы, упирающиеся в облака пиками.
Мы поужинали, разошлись по комнатушкам. Сегодняшняя гостиница была проще, и горячей воды тут не имелось, зато на улице стоял летний душ: заплатил, зашел и три минуты моешься. Хочешь продлить? Плати ещё. Суровые реалии отдаленных уголков страны, где деньги возьмут за любой чих.
Кормили тут тоже сомнительно, запах скисшей капусты намертво впитался в стены. Поэтому я ограничилась хлебом, относительно свежим, почти не хрустящим на зубах, и ушла отдыхать. Мужчины еще ковырялись в тарелках, без особого аппетита и вообще с лицами, на которых читалась беспросветная
